Легенды европейских народов - Александр Васильевич Швыров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот благодаря какому-то злому капризу Твардовский, будучи совершенно равнодушным к своей жене, время от времени устраивал ей разного рода неприятности; так, ему, например, нередко приходилось проезжать по рынку, где она торговала горшками; тогда он приказывал кучеру нарочно ехать и давить колесами попадавшиеся на пути горшки. При виде своего погибшего товара горшечница разражалась проклятиями, а Твардовский, откинувшись в глубину кареты, от души хохотал над своей проделкой.
Проводя ночи в кутежах, а дни в спорах с учеными и в лечении недужных, пан Твардовский составил себе как бы две славы или, вернее, двоякую репутацию. Академики и разные ученые, а также бедный класс почитали его за ученого человека и замечательного эскулапа, а представители аристократии — за любезного, изящного кавалера, без счета сорившего деньгами, умевшего хорошо покушать и еще лучше выпить.
В этот период жизни с Твардовским случилось важное событие, повлиявшее до некоторой степени на его последующую жизнь. У Сигизмунда-Августа умерла молодая и нежно любимая супруга Варвара Радзивилл. Однажды ночью король в глубокой задумчивости сидел у окна в одном из своих внутренних покоев и мечтал о своей юной, безвременно скончавшейся супруге. Вдруг его поразил сильный луч света, который, как молния, прорезал ночную тьму и быстро потух. Через несколько минут к королю вошел придворный и объявил, что загорелся замок магната Кржицкого, который, как полагали многие, поджег Твардовский, находившийся в ссоре с вельможей.
Король выразил удивление, каким образом мог Твардовский, находясь в Кракове, поджечь довольно отдаленный замок. Когда ему объяснили, что Твардовский при помощи своего магического зеркала совершает и не такие чудеса, в нем пробудилась надежда еще раз увидеть умершую Варвару, и, недолго думая, он приказал привести к себе Твардовского.
Узнав о желании Сигизмунда вызвать тень умершей королевы, Твардовский согласился, но лишь с тем условием, что король при виде любимой женщины не выйдет из заколдованного круга, не произнесет ни одного слова, а будет сидеть и смотреть совершенно неподвижно и молчаливо. Как ни трудно было это условие, тот, однако, согласился, и оба перешли в нижний зал, где король провел счастливейшие часы со своей молодой женой. Здесь волшебник усадил короля в кресло, очертил его волшебным кругом, сжег несколько волосков умершей, произнес заклинания...
Минуту спустя комната наполнилась густым туманом, сквозь который были видны неясные очертания женской фигуры; но вот туман рассеялся, и перед очарованным королем появился образ его юной прекрасной супруги. Она стояла перед ним как живая, на устах у нее светилась улыбка, на щеках горел румянец. Король не выдержал и, вскочив с своего кресла, воскликнул:
— Это ты, Варвара!
В ту же секунду образ Варвары померк, и вместо него появился отвратительный полуобглоданный червями мертвец, распространявший вокруг себя невыносимый трупный запах; мертвец костлявыми руками схватил короля за грудь и стал его душить. Король вскрикнул и упал без чувств. На его крик сбежались придворные, а Твардовский исчез неизвестно куда.
Весть о том, что Твардовский вызывает загробные тени и имеет прямое непосредственное сношение с нечистой силой, быстро разнеслась по городу; народ стал волноваться, и дальнейшее пребывание Твардовского в Кракове стало небезопасным. Поэтому Твардовский счел за лучшее уехать из Кракова.
Вместе со своим неразлучным слугой ученый отправился в путешествие; он побывал в разных местах Германии и Польши, вращался в самом разнообразном обществе и расширил до бесконечности круг своего знакомства и известности. Вот одно из приключений Твардовского из этого периода, описанное доктором Иоакимом Посселем, лейб-медиком Сигизмунда III.
В Бромберге ученый познакомился с каким-то господином, который понравился ему изящными манерами и красотой лица. Долгое время спустя Твардовский встретил этого господина в Кракове, и вот при каких обстоятельствах. Раз Твардовский, идя по улицам Кракова, обратил внимание на замечательно хорошенькую еврейку. Он пустился ее преследовать, как вдруг на повороте одной из улиц его внимание было привлечено необычным зрелищем: по улице бежал бегом тот самый человек, с которыми он познакомился в Бромберге, а за ним гналась целая толпа евреев в меховых картузах. Добежав до Твардовского, господин обратился к нему за помощью. Он объяснил ему, что значила вся эта сцена. Когда-то после отца ему осталось большое наследство, которое он не только прожил, но успел еще и задолжать. Долго ожидавшие уплаты долгов кредиторы потеряли всякое терпение и, случайно встретив его на улице, чуть не разорвали в клочки.
Твардовский решил спасти его, и так как тот сам просил указать ему какие-либо средства для достижения большого богатства, то ученый дал ему следующий совет.
Он должен был во время полнолуния в глухой полночный час, как раз в тот момент, когда луна посеребрит блестящие шпицы Вавельской башни, переплыть на ту сторону Вислы и добраться пешком до Кржеменки. Там он найдет покинутую хату, куда должен войти и подобрать с пола те монетки, которые там окажутся. Затем вплоть до последних петухов он должен пересчитывать эти монеты, сперва от одного до девяти, потом от девяти до одного, в обратном порядке, не обращая внимания ни на что происходящее вокруг него, не останавливаясь и не сбиваясь со счета. Если он выполнит без ошибки всю задачу, то станет обладателем огромного богатства, если же даст себя сбить хоть на одну минуту, то не только ничего не получит, но даже может поплатиться жизнью.
Бедняк сделал все, что ему посоветовал Твардовский. В первое же полнолуние он переехал через Вислу, нашел нужную ему избенку в Кржеменках и, усевшись поудобнее, стал пересчитывать монетки. Пропели одни петухи, пропели вторые, дело уже приближалось к концу, задача была почти уже выполнена, как вдруг вмешался дьявол. Он подошел к окну и, выставив свою отвратительную рожу, зычно крикнул:
— Ну, как идут дела, не сбился ли ты?
— Нет еще, — ответил человек, застигнутый врасплох.
— А на чем ты теперь остановился? — спросил опять дьявол.
Дворянин сробел, начал что-то бормотать, перескакивать с цифры на цифру и, наконец, видя, что запутался окончательно, швырнул монеты и бросился бежать. За ним в погоню пустилась и караулившая его нечистая сила. Черти и бесы всевозможных родов, самой разнообразной внешности, со свистом и гиканьем летели за ним вплоть до Вислы. Этот случай так повлиял на бедного дворянина, что он вскоре после того решил покаяться и поступить в монастырь.
Быстро пролетели первые шесть лет договора, и наступил седьмой год. Снова
