Надежда - Шевченко Лариса Яковлевна

Обернулась назад и вдруг вижу: по дороге идет мужчина в темно-синих спортивных брюках и белой майке. «Что ему надо на моей дороге? Тьфу, глупая. По ней может идти всякий, кто захочет», — успокоила я себя и, позабыв о муравьях, пошла дальше.

Утопаю в горячем песке дороги, «ныряю» в придорожные кусты и, шурша мягкой сосновой подстилкой, срываю яркие цветы и красивые листья незнакомых растений. Увидела несколько странных ям овальной, хорошо очерченной формы. Длина и глубина их не больше моего роста. Видно, их недавно выкопали. Песчаные края еще не осыпались. Не поняв их назначения, двинулась дальше.

Углубилась в лес, а когда опомнилась, сообразила, что заблудилась. Волнение охватило, даже в жар бросило. Но потом взяла себя в руки и прислушалась, откуда доносится грохот машин. Тишина. Дождалась шума моторов и направилась в их сторону. Вот и моя дорога. Порядок!

Забрела в мелколесье. Скользнула глазами по зарослям. Нашла ягодник. Полазила по костянике. Ягоды еще розовые и кислые. Поднялась на склон, «поклевала» перезревшей земляники и свернула к дороге. У корней развесистого, кряжистого дуба обнаружила малюсенький белый гриб. Рвать не стала. Пусть подрастет.

Лес пошел гуще и глуше. Вдруг у следующего поворота заметила все того же мужчину. Лица не могла разглядеть, но четко видела позу. Он сидел на корточках и осматривал придорожные кусты. Он кого-то искал. Кровь прихлынула к моему лицу. Прошибла испарина. Неужели меня? Зачем я ему? Спрятаться за дубом? Но дядька у самой дороги. А вдруг он захочет обойти дерево вокруг? Этот человек идет по дороге, значит, понимает, что я далеко не отхожу, чтобы не заблудиться. Он меня ищет! Затравленно озираюсь. Мысли замелькали лихорадочно: «Бежать к домам бесполезно. Догонит. Идти глубже в лес? Заблужусь. Нож? Я не смогу ударить человека ножом, могу только попугать. Он отнимет его. У него руки длинные... Яма! Где-то здесь недалеко я видела овальную яму!» — мгновенно вспомнила я.

Иду на цыпочках, глядя под ноги, чтобы не наступить на сухую ветку. Вот куст бересклета. Здесь я сломила ветку с цветами-глазками. Вот незнакомое кудрявое дерево. Я срезала с него веточку. Вот яма! На миг задумалась: «Если он меня здесь найдет, то конец! Может, не увидит?»

Быстро, но осторожно сползла в яму, будто ужом юркнула. Сердце от страха колотится так, что в ушах звучат его гулкие удары. Прикрыла голову руками, прижалась к стенке ямы и замерла, напряженно вслушиваясь в оглушительную тишину. Поблизости послышались осторожные шаги. Человек шел по песку. Остановился. Бесконечное мгновение. Показалось, что пришел мой последний час. Всплыли слова из детской книжки: «Слышу запах затаившейся смерти. Ужас ожидания всегда сопряжен со страхом». Опять два шага прошуршали. Снова мертвая тишина. Я напряжена, как струна. Господи, если ты есть...

Мысль прервалась громким треском сучка. Я вздрогнула. Боль в ушах, как от взрыва. Сильнее вжалась в стенку ямы, не решаюсь подтянуть под себя ноги. Еле дышу. Шаги рядом. Слышу, как он топчется на хвое. Опять в ушах гулкое буханье сердца. За что? Я же ни в чем не виновата. Господи, помоги... Оцепенела в ожидании звуков. Пошел дальше. Шаги удаляются от меня. С трудом, медленно, очень медленно прерывисто выдыхаю. Жду, когда он уйдет подальше. Но не очень долго жду, а то поймет, что потерял «объект» из вида, и начнет обыскивать место, где видел меня в последний раз.

Не шевелюсь. Легкий ветерок пролепетал что-то. Опять безмолвие. Не знаю, сколько времени прошло. Открыла глаза. Темно. С трудом пошевелила руками, ногами. Тело онемело. Еще немного посидела, стараясь сообразить, что со мной. Не потеряла ли зрение от страха? Просветлело. Вижу серое небо, колеблющиеся вершины сосен. Теперь небо снова голубое.

Прислушалась. Осторожно выглянула из ямы. Никого. Вылезла. Очень медленно, пригнувшись, добралась до дороги и просмотрела ее в направлении, куда пошел мужчина. Впилась взглядом в близлежащую просеку. Ни-ко-го.

Всем известно, что самый простой в такой ситуации оборонительный рефлекс — бегство. Поэтому добралась до поворота, откуда меня уже нельзя увидеть и давай бог ноги! Бежала до тех пор, пока не появился кордон. Задыхаясь, притормозила. Но остановилось только тогда, когда увидела женщину, которая кормила кур во дворе. Тут меня снова начал трясти страх. Немного передохнула и побежала дальше.

Вот я и дома. Слава Богу. Все позади.

На следующий день услышала от хозяйки квартиры о том, что поднята на ноги вся милиция города, потому что в лесу какой-то гад, сбежавший из психушки, задушил девушку-студентку, возвращавшуюся в город из ближайшей деревни. Я чуть не задохнулась от спазм в горле.

Прошло два дня, а я все сидела в комнате и думала: «Что же, выходит, теперь мне вообще не гулять в лесу? Нельзя же все время бояться? Дядьку этого, наверное, уже поймали».

Сначала при воспоминании о жутком случае волна страха наползала на меня, окутывала и душила, особенно перед сном. Постепенно она ослабевала. Вместо отчаяния и страха появились неуверенность, раздражение и злость.

Чтобы преодолеть себя окончательно, я решила пойти в тот самый лес. Бродила, а сама все время прислушивалась и боковым зрением наблюдала за тем, что творится справа и слева от меня. Прошла веселая компания. Я пригнулась и из-за куста слышу, как они хохочут. Этих бояться не надо, тем более, что там мужчины и женщины. Протопал старик с корзинкой, опираясь на палку. Вспомнила, что в лесу кабаны, лоси и волки водятся. Везде их следы вижу. Нормальные люди боятся зверей, а я — людей. Со страху глупой стала? Мозгами сдвинулась, что ли? Чтобы совсем успокоиться, пошла на то место, где мне было жутко. Но как только приблизилась к той дороге, меня сразу начала бить дрожь и потекли слезы.

Вернулась, собираю васильки тут же, на краю пшеничного поля. Смотрю — в сторону леса направилась женщина с двумя ребятишками. Я пристроилась к ним, и мы вместе дошли до поляны с костяникой.

Возвращаясь назад, я беспрерывно оглядывала кусты с обеих сторон дороги, но такого панического страха уже не ощущала. Победа! А подойти к яме не смогла. «Оставлю на другой раз. Не все сразу», — думала я, быстро шагая по теплому, влажному, плотно утрамбованному ночным дождем песку.

Свернула на перпендикулярную дорожку. Заинтересовали яркие незнакомые цветы. Рву самые свежие. Вдруг спотыкаюсь о небольшую мраморную плиту. Наклоняюсь, читаю: «Любимой, верной...» Рассматриваю рисунок. Крест. Гадкая Баба Яга. Что за насмешка? Неприятный холодок застыл между лопаток. Сделала несколько осторожных шагов в сторону дороги. Падаю на такую же плиту.

Я в панике. Затрепетала как осинка на ветру. Даже не пытаюсь прочесть слова на надгробии. В голове толчками пульсирует страх. Захлебываюсь им. Кровь то приливает к лицу, то отливает. Моя буйная фантазия рисует жуткие картины: любили, изменила, привел в лес свою девушку и того парня... Сжил со свету... А при чем тут ведьма?.. Меня трясет. Цепкий ужас сковывает все тело, перехватывает дыхание. Пробирает липкий холодный озноб. Но все равно хочется прочесть вторую надпись. Вдруг я ошибаюсь, и мои опасения напрасны, неоправданны? Эта мысль приводит меня в чувство. Стараюсь совладать с рвущим на части, ничего не желающим признавать, страхом. В нем никакой логики.

Наклоняюсь, касаюсь травы, скрывающей плиту. Меня будто током бьет. Заколыхались и поплыли сосны, и в следующее мгновение чернота наплыла на глаза... Потом началась истерика, трясутся руки и ноги... Я состою из одного страха... Я уже не пытаюсь пересилить его, отодвинуть слуховые и зрительные галлюцинации.

И тут сознание отфильтровывает и уверенно выкристаллизовывает единственно верное решение: «Бежать, бежать, бежать...» Туман в глазах редеет. Срываюсь с места и мчусь, не ощущая тела. Ежесекундно предчувствую погоню. Страх гонится за мной по пятам... Вот и поле. Сваливаюсь в пшеницу. Между лопатками сохраняется боль. Колики в ушах и одуряющая боль в висках.