Сумерки (пер. Аделаиды Рич) - Стефани Майер

— Если честно, я на самом деле не хочу есть, — решительно проговорила я, вглядываясь в его лицо. Оно было непроницаемо.

— Порадуй меня.

Он подошел к двери ресторана и открыл ее с непреклонным видом. Дальнейшие возражения были бесполезны. Со вздохом сожаления я прошла в дверь мимо него.

Народу было мало — сезон еще не начался. Хозяйкой была женщина, и я сразу заметила, каким оценивающим взглядом она окинула Эдварда. Она пригласила его войти чуть более развязно, чем это принято правилами приличия. Я удивилась, осознав, до какой степени это было мне неприятно. Она была на полголовы выше меня, крашеная блондинка.

— Столик на двоих, — его голос звучал очень сексуально, хотел он того или нет. Она стрельнула глазами в мою сторону и с удовлетворением отметила мою неброскую внешность и целомудренную дистанцию, которую Эдвард неукоснительно поддерживал между нами. Она направила нас к большому столу в самом центре заполненного посетителями зала.

Я хотела сесть, но Эдвард покачал головой.

— Может быть, найдется что-нибудь более уединенное? — спокойно, но настойчиво обратился он к хозяйке. Мне показалось, что он ловко и незаметно вложил в ее руку деньги. Я удивилась — это только в старых фильмах люди отказываются от предложенных столиков.

— Конечно, — хозяйка удивилась не меньше моего. Она развернулась и провела нас за перегородку, к ряду маленьких кабинок. Все они были пусты.

— Великолепно, — Эдвард сверкнул ослепительной улыбкой, и у бедняжки тут же перехватило дыхание.

— Мм, — моргнув, она встряхнула головой. — Сейчас я пришлю официантку.

Неровной походкой женщина удалилась прочь.

— Не надо так обращаться с людьми — недовольно заметила я. — Это нечестно.

— Как обращаться?

— Так жестоко охмурять. Сейчас она, наверное, пытается отдышаться где-нибудь в тихом уголке на кухне.

Он, казалось, смутился.

— Да ладно, — с сомнением сказала я. — Можно подумать, ты не понимаешь, как действуешь на людей.

Он чуть склонил голову набок.

— Я их жестоко охмуряю?

— А ты разве сам не замечаешь? Неужели тебе кажется, что кто угодно может добиться своего с той же легкостью, что и ты?

Он не заметил моего вопроса.

— И тебя я охмурял?

— Да, довольно часто, — признала я.

Тут подошла официантка, на ее лице было написано любопытство. Хозяйка, несомненно, уже успела с ней пошептаться, и теперь девушка наслаждалась впечатлениями. Она заправила за ухо короткую прядку черных волос и игриво улыбнулась.

— Здравствуйте, я Эмбер, ваша официантка. Принести что-нибудь из напитков? — от меня не укрылось, что она обращается только к нему.

Эдвард посмотрел на меня.

— Мне колу, — это прозвучало почти вопросом.

— Две колы, — заказал он.

— Одну минуту, сейчас буду, — заверила она, еще раз улыбнувшись. Но он не замечал ее уловок. Он смотрел только на меня.

— Что? — спросила я, когда она отошла.

Он продолжал внимательно меня разглядывать.

— Как ты себя чувствуешь?

— Все в порядке, — ответила я, удивленная его настойчивостью.

— Кружится голова, тошнит, знобит?…

— А должно?

Он засмеялся, услышав мой озадаченный тон.

— Знаешь, я просто жду, когда проявится реакция на шок, — он улыбнулся одним уголком рта — от этой его улыбки мое сердце всегда замирало от восторга.

— Думаю, вряд ли дождешься, — ответила я, когда снова смогла дышать. — Мне всегда отлично удается забывать неприятные вещи.

— И все-таки мне станет спокойнее, когда в тебя попадет немного еды и глюкозы.

Как по волшебству тут же появилась официантка с напитками и корзинкой с хлебом. Ставя все это на стол, она повернулась ко мне спиной.

— Вы готовы сделать заказ? — обратилась она к Эдварду.

— Белла? — спросил он. Она неохотно развернулась ко мне.

Я выбрала первое, что попалось в меню.

— Ммм… Я буду грибные равиоли.

— А Вы? — она вновь с улыбкой уставилась на него.

— Спасибо, ничего.

Ну разумеется.

— Позовите меня, если передумаете.

Жеманная улыбка не покидала ее лица, но он так и не посмотрел на нее. Она недовольно удалилась.

— Пей, — приказал он.

Я покорно глотнула колы, а потом жадно отпила еще. Я осознала, что прикончила целый стакан, только тогда, когда Эдвард пододвинул мне свой.

— Спасибо, — пробормотала я, все еще не напившись. От ледяной колы у меня внутри все замерзло, и я передернулась.

— Тебе холодно?

— Это от колы, — объяснила я, продолжая дрожать.

— У тебя что, нет куртки? — недовольным тоном спросил он.

— Нет. — Я рассеянно посмотрела на скамью рядом с собой. — А-а, я забыла ее в машине у Джессики, — догадалась я.

Тем временем Эдвард уже что-то с себя снимал. Я вдруг поняла, что никогда не обращала внимания на его одежду — не только сегодня, а вообще никогда. Просто обычно я была не в силах оторвать взгляд от его лица. Но сейчас я заставила себя переключить внимание на прочие части его тела. То, что он снимал, оказалось бежевым кожаным пиджаком, под ним была водолазка цвета слоновой кости. Она плотно облегала фигуру, подчеркивая рельефные мускулы груди.

Он протянул мне свой пиджак через стол, и восторженное созерцание пришлось прервать.

— Спасибо, — снова проговорила я, засовывая руки в рукава. Он был холодный на ощупь, как моя куртка, провисевшая всю ночь в нашей неотапливаемой прихожей. Я поежилась. Но пахнул пиджак чем-то изумительным. Я вдохнула поглубже, стараясь определить, что это за необыкновенный запах. Вряд ли одеколон. Рукава оказались длинноваты, и я подтянула их повыше, чтобы освободить руки.

— Этот синий цвет тебе очень идет, — внимательно глядя на меня, вдруг сказал он. Это было неожиданно — я опустила глаза, разумеется, покраснев.

Он подтолкнул ко мне корзинку с хлебом.

— Да нет у меня никакой реакции на шок, — запротестовала я.

— Должна быть, как у любого нормального человека. А ты даже потрясенной не выглядишь.

Кажется, его это здорово беспокоило. Он стал пристально смотреть мне в лицо, и я удивилась, насколько светлыми были его глаза сегодня — золотистыми, как ириски.

— Просто мне очень спокойно рядом с тобой, — призналась я, загипнотизированная его взглядом.

Это ему сильно не понравилось, алебастровый лоб прорезала морщина. Он покачал головой, нахмурившись.

— Все еще хуже, чем я думал, — пробормотал он про себя.

Я взяла ломтик хлеба и стала откусывать от его края мелкие кусочки, изучая выражение его лица — хотела уловить момент, когда можно будет приступить к вопросам.

— Обычно ты в более хорошем настроении, когда у тебя такие светлые глаза, — заметила я, пытаясь отвлечь его от мрачных мыслей.