Президент планеты - ЧБУ

Вскоре сосед проснулся и стал озираться по сторонам. Первое время он не понимал, что происходит, а затем вспомнил и выругался:

– Чёрт возьми, так это был не сон. Нашу подлодку затопили эти ублюдки. Грёбаный Клаус Беккер и его задроты, гореть им в аду.

Вслед за словами из глаз мужчины полились слёзы. Он вытирал их бинтами на руках, и каждое движение давалось ему с усилием, словно кожа состояла из разбитого стекла. Одеяло он сбросил на пол, как и подушку.

– Выглядишь не очень, – сказал ему Артур. – Как рыба, высушенная на солнце.

– На себя бы посмотрел, – ответил ему мужчина, и Артур понял, что не знает, как выглядит. Он направился к умывальнику у входа, чтобы посмотреть на отражение в зеркале.

На него взирал опалённый человек. Вся его кожа была неестественного розового оттенка, разрез глаз кривой, нос имел слишком большие ноздри, а губы превратились в сардельки, словно Артур срезал чьё-то лицо и нацепил его поверх своего. Если человек с другой стороны зеркала подкрадётся ночью к спящей медсестре, она умрёт от сердечного приступа. Бесспорно, он стал самым некрасивым из всех людей, которых Артур когда-либо видел, страшнее даже того уродливого парня, который упал в чан с кислотой в фильме «Глаз ястреба».

В душе у него поднималась абсолютная уверенность, что раньше он был намного красивее, и неосознанная до конца горечь заполонила его разум. Он определённо потерял ценную часть себя вместе с приобретением этих ожогов. Что с ним случилось? Где он так обгорел? Артур не мог ответить на этот вопрос, все воспоминания до операции исчезли бесследно.

– У меня есть мобильный телефон? – спросил Артур, направляясь к своей тумбочке.

– Он есть у всех, – ответил мужчина неожиданно гневным голосом. – Чёртов Клаус Беккер. Мы плыли в Индийском океане, когда автоматика вышла из-под контроля. Подлодка взяла курс на дно, и лишь четыре человека из восьмидесяти семи спаслись. Мы смогли открыть спасательную капсулу вручную. Товарищи выбрали меня для спасения, потому что у меня нет детей, значит, некому будет продолжить мой род. До сих пор помню их лица перед закрытием перегородки отсека.

Монолог соседа Артур слушал одним ухом. Он старался найти мобильный телефон – невероятно полезную вещь, которая была во всех фильмах.

– Он появился на мониторе в рубке, – продолжал сосед. – Клаус Беккер со своим вечным болезненным видом. Он сказал, что ненавидит военных, и раз мы так любим воевать, то отправит нас прямиком в Вальгаллу, где мы сможем делать это каждый день. Ещё с таким презрением разговаривал, словно мы все нашкодившие дети. Сказал, чтобы перед смертью мы ненавидели не его, а самих себя за наш выбор.

– Забавно, – хмыкнул Артур.

– Что забавно? – не понял сосед.

– Это же фраза Лорда Командора из «Вселенной в войне», только звучала чуть иначе. Он сказал: «Не злитесь на меня, злитесь на самих себя за свой выбор». В конце фильма оказывается, что Лорда Командора никогда не существовало, его лицо создавал главный злодей с помощью нейросети, чтобы никто не знал, как он выглядит. Я подумал, было бы забавно, если бы и Клаус Беккер, кем бы он ни был, на самом деле оказался созданным нейросетью лицом.

– Он не вымышленный. Я видел его своими глазами, и это был самый настоящий человек. Это было в Париже на выставке современного искусства лет семь-восемь назад, он тогда ещё не был террористом. Если бы я знал, кем он станет через несколько лет, я бы его там же придушил.

В дальней части тумбочки Артур нашёл, что искал: прямоугольный кусок стекла, слегка мутный, но всё равно прозрачный. В основании телефона была узкая чёрная полоса с эмблемой жеребца на дыбах. В ответ на его касание аппарат тут же загорелся. Прозрачные телефоны, как он успел понять из фильмов, были самыми дорогими в этом мире.

Меню встретило его сотней разноцветных значков, многие из которых были похожи друг на друга. Артур внимательно осмотрел каждый и не нашёл того, что искал.

– Где телепортатор? – спросил он.

– Где что?

– Телепортатор. Такая штука, чтобы я мог указать место, куда хочу отправиться. Нажал кнопку, и вот я в Африке, пожимаю копыта зебрам.

– Но ты и так в Африке, – ответил сосед.

– Я думал, в Англии, мы же говорим на английском, но это неважно. Где телепортатор?

– Телепортации не существует. Похоже, твои раны серьёзнее, чем выглядят.

– Как не существует? Я же полчаса назад видел, как парень в телевизоре с помощью мобильного телефона перемещался в любую точку мира.

– Это вымысел. Всё, что показывают в фильмах, – не настоящее.

– Я уже обрадовался, что смогу покинуть это место. Чего ещё этот телефон не умеет, если телепортации не существует?

– Он может звонить, отправлять сообщения, фотографировать.

– И всё? Ни синтеза еды, ни мгновенной смены одежды, ни рентгеновского зрения, ни чтения чужих мыслей?

– Нет, ничего сверхъестественного, – ответил сосед. Кажется, он впервые перевёл внимание с себя на кого-то ещё. – Парень, с тобой всё в порядке?

– Скукотища, – констатировал Артур и бросил телефон обратно на нижнюю полку. – Сообщения он отправлять может, прямо электронный голубь, вот это технологии.

Спустя долгие четверть часа вернулись санитары. Жвачка нёс пульт управления, похожий на мобильный телефон: на нём не было кнопок, только экран и маленький корпус, как раз для одной руки. Отличался он лишь толстой антенной, выходящей из самой верхушки. Кривой нос тащил по полу другой прибор: двадцатикилограммовый сканер мозга с двумя ручками для удобства переноски. Его они подняли на кровать и поднесли к голове Артура.

– Ничего не понимаю, – сказал Жвачка, не отрываясь от экрана. – Врач сказал, всё будет просто, а тут чёртова схема всей нервной системы без инструкций. Бомбу разминировать проще, чем стереть память.

– Пусть он сам это сделает, – предложил Кривой нос. – Раз уж такой умный. К тому же молодёжь разбирается в современных приборах, все это знают.

– Знаешь, друг, я иногда не понимаю, идиот ты или гений. Потому что мысли у тебя порой рождаются на миллион. На миллион долларов или на миллион пинков под зад.

Жвачка пододвинул к Артуру пульт с любезнейшим видом, однако тот ответил быстрее:

– Я не буду стирать себе память. Сами делайте грязную работу.

Выражение вежливости на лице Кривого носа мгновенно сменилось привычным для него неудовольствием.

– И что теперь делать? – спросил он.

– Давайте сюда, – ответил Артур. – Не могу смотреть на то, как вы, придурки, пытаетесь что-то решить.

Из рук Жвачки Артур взял пульт, но не для того, чтобы стереть себе память, а чтобы сделать вид,