Президент планеты - ЧБУ

Из увиденного Артур заключил, что Чарльз Тауэр хотел похвастаться своим участком, наверняка его много раз показывали по телевизору в передаче о том, как живут сказочно богатые люди. Хозяину этого дома жизненно необходимо было произвести впечатление, для него это было такой же неотъемлемой частью существования, как употребление воды. Дом семьи Келвин, мимо которого они проезжали ранее, имел все те же удобства, что и этот, но хозяин того дома не нуждался в хвастовстве и стиль выбрал сдержанный и деликатный. Не режущий глаз. Эдуард Келвин не старался произвести впечатление.

Пока они ехали по посёлку и рассматривали ворота других жителей, Джуан не замолкал. Он говорил, как ненавидел Эдуарда и как тому повезло, что он умер так быстро. Попадись Эдуард ему в руки, страдал бы в миллион раз сильнее. Джуан рассказывал, как ненавидит Андреса, старшего брата Артура. Тот постоянно смотрел на него с презрением. Но больше всех Джуан ненавидел бывшего телохранителя Артура за то, что тот схватил его за шиворот и заставил извиняться перед прислугой. Если Джуан найдёт его живым, то построит специальную камеру пыток, где тот проведёт остаток жизни в мучениях.

Ворота открылись, и автомобиль въехал на территорию особняка. Он остановился напротив входа, где их уже ждал управляющий и несколько помощников в лёгких белых костюмах. Дождавшись полной остановки, старик тут же подбежал к двери и открыл её, позволяя выйти пассажирам.

– Молодец, сегодня ты расторопнее обычного, – сказал Джуан и тут же дал ему под зад ногой, оставив грязный серый след на чёрных брюках. – Это чтобы не расслаблялся.

Со своей стороны Артур открыл дверь самостоятельно. Он не мог перестать удивляться внешнему виду дома, широкому двору и бассейну с красной плиткой на дне, из-за которой казалось, что он доверху наполнен кровью.

Из дома на крохотных лапках выбежал серый пекинес, с раскрытой пастью и виляющим хвостом обежал машину вокруг и, завидев Джуана, резко развернулся и рванул прочь. Нога Джуана пролетела мимо в миллиметре, чуть не подбросив собаку в воздух.

– Ненавижу эту малявку, – прокомментировал он. – Вечно под ногами трётся. Однажды я привяжу её к доске и вколю целый шприц сахара, чтобы посмотреть, как она сдохнет.

– Не любишь собак? – удивился Артур. Он знал многое о собаках, в нескольких фильмах они были лучшими друзьями главного героя.

– Кто тебе такое сказал? Я обожаю собак. Не так, как другие люди. По-своему.

Что означает это «по-своему», Артур не знал, даже не хотел спрашивать. Чутьё подсказывало ему, что ответ не понравится.

– Что-то здесь не так. Где Изабелла?! – закричал во всю глотку Джуан. – Почему она меня не встречает?

– Ей нездоровится, – ответил управляющий мягким тоном, стараясь успокоить парня. – Она отдыхает у себя в комнате.

– Когда я приезжаю, она должна встречать меня на пороге. Нет ни одной причины, почему она не должна быть здесь.

С яростными глазами Джуан побежал в дом. Артур не знал, что ему делать: управляющий стоял с опущенной головой, а его помощник направился в гараж, чтобы помыть машину. Бартон, как невидимка, стоял позади Артура, неслышимый, словно его вообще нет. В растерянности Артур отправился вслед за Джуаном.

Внутри дом семьи Тауэр ему совершенно не понравился: здесь было слишком много вещей для красоты и слишком мало для удобства. Все его стены были увешаны картинами разных эпох, от Ренессанса до импрессионизма, многие были на религиозную тематику. В центре зала, прямо напротив входа, стояла статуя мускулистого человека верхом на быке, от неё поднимались две лестницы на второй этаж. В нишах стояли старинные вазы с рисунками всех возможных оттенков. Дневного света внутри было мало, поэтому горели кованые светильники в виде маленьких башенок. На окнах висели тяжёлые красные портьеры, а арки между комнатами украшали золотые узоры. Здесь не было единого, выдержанного стиля. Предметы интерьера относились ко всем культурам.

Казалось, Артур очутился во дворце английской королевы, а не в доме второго богатого человека. Особняк не годился для проживания обыкновенных людей, это была территория дипломатических встреч и подписания мирных договоров. Инстинктивно хотелось покинуть это место: оно было враждебным, негостеприимным.

Слева от входа, в чёрной рубашке и чёрных брюках, стоял уборщик с тележкой чистящих средств. Он протирал тряпкой коричневую вазу с изображением дракона. Наверное, должны были уйти недели, чтобы вымыть этот дом целиком.

На втором этаже раздавались крики, они исходили из открытой двери в боковом проходе. Артур поднялся наверх, стараясь меньше пачкать красный ковёр на ступеньках. В тесной, но очень светлой комнате на кровати лежала девушка лет двадцати пяти, её лицо было неестественно бледного цвета, у неё был жар, и она не соображала, где находится.

У неё на кровати стоял Джуан, пачкая белые простыни грязными подошвами дорогих кроссовок. Он держал обе её руки в кулаках, с его безумного лица капала слюна на её сорочку.

– Ты должна встречать меня, когда я приезжаю в дом! – повторял он снова и снова. – Я тебе уже говорил, если не будешь меня слушать, будешь ночевать в подвале без одежды.

Голова на подушке болталась во все стороны в ответ на тряску Джуана. Челюсть девушки несколько раз клацнула. Кажется, она просыпалась и теряла сознание несколько раз за последнюю минуту. Несколько слуг прошли мимо комнаты, и никто не обратил внимание на сцену внутри.

– Кто она? – спросил Артур.

– Это Изи, моя жена.

В неуверенности Артур сделал несколько шагов вперёд. На кровати перед ним лежала светловолосая девушка с бледными, потрескавшимися губами. Её светлые волосы рассыпались по всей подушке, голова была откинута набок, как у безвольной куклы. Она была совершенно обессилена.

– Правда, красивая? – спросил Джуан.

– Не знаю, – ответил Артур. Он не мог и не хотел разглядывать красоту через болезненный обморок.

– Смотри, какая у неё грудь.

Сразу после этих слов Джуан порвал на ней сорочку, под которой показались два белых холма с розовыми сосками. Это вогнало Артура в ступор. Он застыл, словно загипнотизированный. Совершенно точно, на такое нельзя было смотреть, но и отвернуться он не мог. Никакого сексуального возбуждения это у него не вызвало, лишь жалость и злость на себя. Джуан облапал её всю и не выказал никакого стеснения ни при Артуре, ни при Бартоне, стоящем в дверях у них за спиной.

– Я сказал повару, чтобы следил за её калориями: не хочу, чтобы она разжирела. Я женился на стройной и хочу, чтобы она такой оставалась.

– Давай оставим её. Ей