Я держу тебя - Стейси Уильямс

наконец — то вырывается на свободу, оттуда, куда он был спрятан. — Я не хочу видеть себя такой. Как я объясню это мальчикам?

— Тебе и не придется. Мне всё равно, что нам придется сделать. Мы что — нибудь придумаем, — он звучит так уверенно, что мне хочется ему верить, но я перепробовала всё.

— Я собираюсь передать это своему адвокату. Они пригрозят предать это огласке и найти источник наркотиков. Мой отец нанял кое — кого, чтобы покопаться. Они собираются связаться с ним или пригрозить, если до этого дойдет, и надеются, что они оставят всё как есть, чтобы сохранить лицо. Я просто хочу, чтобы всё это поскорее закончилось.

— Мэгги… Мне так жаль, — он произносит это так, словно ему больно. Он обнимает меня и притягивает к своей груди. Я кладу голову ему на плечо, чувствуя себя в большей безопасности, чем когда — либо. Позволив себе отдохнуть рядом с ним минуту, я рассказываю ему остальное.

— Когда я вернулась домой, и наркотики, наконец, вышли из моего организма, я снова погрузилась в танцы. Это было как сигнал к пробуждению. Я знала, что моя мама никогда бы не захотела, чтобы я сдалась. Она бы хотела, чтобы я продолжала учиться, поэтому я вернулась к этому. И каким — то образом попала… в Джульярд.

— То, что Дэнни сказал на днях за обедом о том, как я выглядела, причинило боль. Он понятия не имеет, но это унизительно, и мне так стыдно, что я не понимала, что происходит, а потом Джаред. Я хотела бы вернуть всё это обратно.

Шейн наклоняется, приподнимая мой мокрый подбородок, чтобы убедиться, что я смотрю на него.

— Мэгги, тебе нечего стыдиться. То, что они сделали… это непростительно. Этому нет оправдания. И меня не волнует, как Джаред попал в твою комнату и почему; он не имел права пользоваться ситуацией. Мэгги, он причинил тебе боль.

Теплый соленый вкус новых слёз коснулся моих дрожащих губ.

— Прости, что не сказала тебе раньше. Я действительно думала, что женитьбы будет достаточно, но, возможно, это было несправедливо, и я должна была сказать тебе, что…

— Прекрати, — он обрывает меня. — Не надо. Не извиняйся за это. Никогда.

— Я хочу, чтобы этого было достаточно. Я хочу знать, что Лив никуда не уйдет.

— Она не уйдет, — говорит Шейн, как будто это окончательно. — Она останется здесь, с нами.

Нами. Это звучит действительно мило. Я хочу спросить, как долго будем существовать МЫ. Я не хочу, чтобы это заканчивалось, но так или иначе, это произойдет. Как долго он останется, когда всё закончится?

Я не могу спросить. Не сейчас. Мне не нужен ответ. Сейчас я просто хочу сидеть здесь, обняв его, и пытаться поверить, что эти фотографии и документы стоят перенесенных страданий. Что, в конце концов, из этого выйдет что — то хорошее.

Глава 41

ШЕЙН

Я вхожу в свой гостиничный номер, зная, что не скоро засну. Я быстро переодеваюсь, чтобы найти спортзал, надеясь, что это поможет мне прояснить голову.

Завтра важная игра, которая определит, попадем мы в плей — офф или нет. Мне нужно ещё просмотреть запись, но всё, о чём я могу думать, это о том, что Мэгги отвезет документы утром. Я ненавижу то, что меня не будет рядом с ней в этот момент.

Я так и не заглянул внутрь конверта. Она сказала, что не хочет, чтобы я видел её такой, и я хотел уважать это. Мне не нужно было видеть фотографии, чтобы понять, насколько всё было плохо. Я также не хотел их видеть, потому что не уверен, что когда — нибудь смогу стереть их из своей памяти.

Тот факт, что она чувствует стыд или ответственность за всё это, заставляет меня захотеть закончить то, что начал её отец, показав ей, что она была всего лишь ребенком, которым воспользовались, когда она была наиболее уязвима. Я не могу этого вынести. От одной мысли об этом мне хочется разорвать их на части, конечность за конечностью. Я также хотел бы найти Джареда и отделить его голову от тела. Однако ничто из этого не поможет Мэгги, и я бы никогда не хотел усложнять ей жизнь. Она доверила мне это, свои самые личные и священные переживания и чувства. Я не заставлю её пожалеть об этом. Никогда.

Дверь моего номера со щелчком закрывается за мной, и я прохожу небольшое расстояние до спортзала. Сегодня, перед уходом, Лив заскочила в комнату и запрыгнула на кровать, пока я собирал вещи, рассказывая мне каждую деталь своего дня в детском саду. Когда я сел на кровать рядом с ней, она забралась ко мне на колени и спросила, когда я вернусь, отчего уходить стало ещё труднее.

Теперь я знаю, что она полагается на стабильность и рутину, рассчитывая на то, что люди в её жизни будут рядом. Даже в свои пять лет она не решается поверить, что кто — то не бросит её, и даже несмотря на заверения в том, что я вернусь, я видел её нежелание отпускать меня.

Я даже не могу заставить себя подумать о возможности того, что Клифф и Джоан передадут дело об опеке в суд. Чистая невинность Лив и её чувствительное сердечко не выдержали бы этого. От этой мысли меня тошнит, и мне нужно хорошенько попотеть, прежде чем они поглотят меня. Она рассчитывает не только на Мэгги в своей безопасности. Она рассчитывает на меня, и я сделаю всё, что угодно.

Час спустя, мокрый от пота и немного менее напряженный, я возвращаюсь в свой номер. Проверяя свой телефон, я вижу, что у меня пропущенный звонок от Роба, и перезваниваю ему.

— Привет, приятель. Ты готов к завтрашней большой игре? — бодрый голос Роба гремит в трубке, и я подозреваю, что он позвонил мне не только для того, чтобы пожелать удачи в игре.

— Почти, — я достаю планшет, чтобы просмотреть оставшуюся игру, которую скачал.

— Что ж, я рад, что твоя энергия и энтузиазм, как всегда, на высоте. В любом случае, у тебя есть время поговорить о предложениях? Чем скорее я смогу связаться с ними, тем лучше.

— Не уверен, что хочу говорить о будущих предложениях прямо перед началом большой игры.

Я не уверен, что у меня хватит сил, чтобы обработать ещё что — то, но я знаю, что Роб продолжит, что бы я ни сказал. Он не из тех, кто упускает любую