Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни - Александр Оганович Чубарьян

Не так давно прекратила свое существование российско-латвийская комиссия историков. Как сейчас обстоят дела?

А.Ч.: Надо сказать, что это была сложная комиссия. Наши коллеги из Латвии в основном концентрировались на событиях 1939–1940 годов, поднимали вопрос о так называемой оккупации. Полгода назад мой сопредседатель с латышской стороны дал, мягко скажем, весьма спорное интервью, где связывал работу комиссии с современной ситуацией на Украине. Затем последовало письмо из Латвии с предложением отложить очередное заседание комиссии, которое должно было состояться в Риге. Мол, сейчас не время… Но недавно тот же сопредседатель в очередном интервью заявил, что необходимо развивать сотрудничество с Россией. Что было положительно встречено нами в Москве. Мы созвонились и встретились в Москве. Не раскрывая всего, могу сказать, что у меня есть осторожный оптимизм. Мы передадим латвийским коллегам документы о советско-латвийских отношениях между Первой и Второй мировыми войнами, которые они в рамках работы комиссии собрали в наших архивах. Решено также восстановить работу комиссии и провести заседание в следующем году в Риге.

Удается вам поддерживать научный диалог с Украиной?

А.Ч.: В конференциях, которые проходят в России, участвуют украинские ученые, но приезжают сюда, правда, в личном качестве; официальных совместных мероприятий с научными учреждениями нет. Впрочем, продолжает существовать Международная ассоциация Академии наук стран СНГ – МААН. И хотя статус Украины в Содружестве не ясен, президент НАН Украины академик Патон провел только что заседание МААН, в котором участвовала и делегация РАН. И все единодушно отметили важнейшую роль научного сотрудничества, которое должно развиваться вне зависимости от политической конъюнктуры.

Еще из новостей: недавно в России вышла «История Украины». Было бы интересно узнать мнение украинских коллег. Безусловно, есть сдвиги в положительную сторону. К примеру, Всемирный конгресс историков, который прошел недавно в Китае. По традиции в нем участвуют около 200 руководителей исторических учреждений большинства стран мира. Так вот, они единогласно проголосовали за проведение Генеральной Ассамблеи историков в 2017 году в России.

Александр Чубарьян: «Скандал с передачей архивных документов Латвии раздут ради политики»

20.11.2015, ТАСС, Александр Цыганов

На днях в Москве прошла встреча посла Латвии в России Астры Курме и научного руководителя Института всеобщей истории РАН академика Александра Чубарьяна, во время которой состоялась передача архивных документов по истории советско-латвийских отношений 1920-1930-х годов. Сразу же вокруг этого факта поднялась волна различных слухов – и документы якобы секретные, и количество их огромное, под 2,5 тысячи листов, и получила их Латвия обманным путем, пообещав за это возобновление работы совместной российско-латвийской комиссии историков, сопредседателем которой является академик Чубарьян. Что в этом правда, а что – ложь, в эксклюзивном интервью ТАСС рассказал сам российский историк.

– В Интернете появились публикации по поводу событий, связанных с деятельностью комиссии, передачей документов и так далее. Но это все версии, причем непонятно из каких рук. А что было на самом деле? Расскажите как непосредственный участник событий.

– На последнем заседании комиссии историков, которое прошло два года назад в Москве, было принято решение о подготовке сборника документов, касающихся советско-латвийских отношений в 1920–1930 годы. Выбор этого периода был связан с тем, что по обоюдному согласию историков обеих стран было решено избрать относительно спокойную эпоху, чтобы уйти от наиболее политизированных тем 1939–1940 годов и тем самым наработать технологию сотрудничества и поиска консенсуса на наименее конфликтных темах. Как это было сделано, например, с немецкими историками.

И это началó даже получаться. По обоюдному решению были созданы рабочие группы по три-четыре человека от Латвии и от России. Участники одной из них с латвийской стороны приехали в Москву и работали в архивах России, в том числе и в архиве внешней политики.

– То есть вполне официально допущены?

– Да, согласно всем правилам и регламентам, существующим во всех архивах. Они отобрали документы, с которых затем по их просьбе были сделаны ксерокопии. Эти копии предназначались для дальнейшей передачи латвийским историкам. Чисто по техническим причинам было решено, по согласованию с архивом, чтобы эти копии и документы получили российские члены комиссии для передачи их латвийским коллегам.

– Эти документы не были секретными, как сейчас пишут на некоторых сайтах?

– Конечно, нет. Это было сказано в какой-то из публикаций, но это, как и некоторые другие утверждения, абсолютно не соответствует действительности. Ни одного секретного документа не было отобрано и не было передано. Да по существующим порядкам никакой архив никаких секретных документов никому не покажет без соответствующей санкции. А ее, естественно, никто не давал. Документы носили вполне открытый характер.

И вообще, в последних публикациях на эту тему возникла масса мифологии. Фигурирует фантастическая цифра в 2500 листов. А между тем было отобрано и передано всего 44 документа –около 200 страниц!

Есть второй момент, который совершенно не соответствует действительности. В одной из публикаций было сказано, что документы передавались латвийской стороне на территории посольства Латвийской Республики. Это не так: передача произошла в Институте всеобщей истории РАН в присутствии членов комиссии с российской стороны.

– Встречаются утверждения, что сопредседатель комиссии с латвийской стороны Антонийс Зунда вас обманул: пообещал возобновление сотрудничества только для того, чтобы выманить у вас документы.

– Он не мог меня обмануть, потому что вопрос о возобновлении заседаний комиссии и вопрос о передаче документов – это разные вещи. Позиция Зунды состояла в том, что он выразил лишь готовность на возобновление контактов. Вопрос о возможном заседании комиссии он прокомментировал в смысле, что они эту тему обсудят у себя, не более.

– То есть передача документов не была условием для возобновления сотрудничества, о чем будто бы упрашивала российская сторона?

– Никакой связи между передачей документов и возобновлением работы комиссии не было. Должен отметить, что эта передача документов для совместных сборников – совершенно рутинная практика. Таких документов в обменах между учеными передаются многие сотни и тысячи в мировой практике, в том числе и в практике взаимоотношений российских историков с коллегами из других стран, причем многие сборники создаются и вне всяких комиссий.

– Но все же нельзя отделаться от вопроса: откуда тогда такое внезапно вспыхнувшее внимание к этой истории?

– Ну, это просто стремление раздуть ее, очевидно, в политических спекулятивных целях. Думаю, что все дело в нашей совместной комиссии. Как известно, она была создана в качестве площадки для диалога, которая функционировала нормально, продуктивно, но полгода назад по инициативе латвийской стороны ее деятельность была приостановлена. Но впоследствии ее председатель, профессор