Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни - Александр Оганович Чубарьян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поэтому вы предлагаете в местных пособиях ограничиться культурными темами, исключив политические и экономические?
А.Ч.: Совершенно верно.
Педагоги сетуют, что ритм жизни современных школьников не оставляет им времени оглядываться назад, в прошлое. Как увлечь интернет-поколение?
А.Ч.: Чтобы поговорить о популяризации истории, на съезд мы пригласили директора Исторического музея. Безусловно, встанет вопрос и о роли электронных методов преподавания. Думаю, что на сайте ассоциации учителей истории мы будем активнее выкладывать интересные материалы (редкие документы, мемуары) не только для учителей, но и для школьников.
И еще одна проблема: сейчас к 11-му классу вся программа уже пройдена. У учителей вопрос: что делать в последний школьный год? Повторять материал? Ввести теоретический курс?
А.Ч.: Я считаю, что на съезде нужно обсудить разные варианты. Например, вводный курс по историографии: что такое история, что такое исторический документ и источник, история и политика, история и идеология.
Есть другое предложение: посвятить 11-й класс проблемам истории народов России. Можно было рассказать и об истории народов, населявших СССР.
Сопредседатель российско-латвийской комиссии историков Александр Чубарьян надеется на долгожданную встречу с коллегами из Латвии
04.04.2016, «Sputnik Latvija», Вадим Королев
Российско-латвийская комиссия историков была создана в 2010 году по инициативе российского академика Александра Чубарьяна, главы Института всеобщей истории РАН. Он надеялся на сотрудничество и продуктивный диалог, подготовку совместных книг, учебников по истории. Латвийские историки хотели, чтобы комиссия рассматривала только один период в истории страны – 1940 год и вхождение Латвии в состав СССР.
«Коллеги не скрывали, что их задача – убедить российских историков признать, что это была оккупация», – говорит академик Чуба-рьян. Несмотря на этот камень преткновения, работа продолжалась. Со временем появились другие вопросы в повестке дня комиссии.
Но в 2014 году Латвия в одностороннем порядке прервала работу комиссии. Все остальные совместные комиссии историков России и других европейских стран не остановились, деятельность не прервали и до сих пор продолжают плодотворно работать.
Литовцы поступили в соответствии со здравым смыслом.
– Александр Оганович, для чего создавалась российско-латвийская комиссия историков?
– Создание комиссии стало результатом длительного обсуждения. У нас уже был опыт успешной работы подобных структур – скажем, с Германией мы сотрудничаем 18 лет, комиссия заседает каждый год. С немецкими коллегами мы выпустили первый том трехтомника для учителей средней школы на русском и немецком языках, в котором 14 глав из 20 написаны совместно. Это учебное пособие посвящено ХХ веку.
После работы с Германией последовало создание таких же трудов с некоторыми другими странами. И мы посчитали, что желательно вовлечь в этот процесс коллег из Прибалтики. Первой страной, которая согласилась с нашей идеей, была Литва. Российско-литовская комиссия провела несколько заседаний, были изданы два тома документов: «Советский Союз и Литва: 1939–1944».
– Всех интересовало, как российские историки сформулируют события 1940 года: добровольное вхождение Литвы в Советской Союз или оккупация?
– Главное, нам удалось поработать с документами и найти какие-то точки соприкосновения. Презентация второго тома прошла в Вильнюсе три года назад с участием министра иностранных дел Литвы. После этого два года у нас не было заседаний, но сейчас мы получили сигнал из Вильнюса, что в июне там будет совместный семинар.
– Литовцы, как и ваши латышские коллеги, заморозили работу комиссии после введенных против России санкций?
– Нет, литовцы ничего не приостанавливали, просто у нас не было повода собраться. Сейчас, как я уже упомянул, литовские историки предлагают провести семинар по теме «25 лет дипотношений новой России и новой Литвы».
За все время, пока шли переговоры с литовцами, мы ставили вопрос о создании двусторонней комиссии историков и с Латвией, мотивируя это, в частности, успешной работой с соседями. Предлагали сделать хотя бы сборник документов. Но латвийские коллеги долго отказывались, на протяжении многих лет мы не могли ни о чем договориться, – до тех пор, пока с официальным визитом в Москву не приехал тогдашний президент Валдис Затлерс. Только после этого они высказались за создание комиссии.
Площадка для диалога
– Работа с первым сопредседателем российско-латвийской комиссии Инесисом Федманисом, насколько я понимаю, не была продуктивной?
– Он «жесткий» историк и политически ангажированный человек. Комиссия с латвийской стороны делала явный упор только на событиях 1939–1940 годов. Ее члены не скрывали задачи заставить российских историков признать, что это была оккупация.
Мы провели две встречи на эту тему – в Москве и Риге. Причем одну международную, с участием историков из Германии и Британии. Материалы опубликовали. Мы готовы к дискуссии, в том числе по событиям 1940 года. Но если каждый год обсуждается одна и та же тема, и одна комиссия пытается заставить вторую признать и принять ее точку зрения, это ненаучный подход. Другое дело, если бы открылись новые обстоятельства. Но их нет.
– А сами вы как считаете – что это было?
– Я рассматриваю комиссию как площадку для научных дискуссий, диалога. Есть общие позиции, а есть разные мнения. В этом вопросе у нас с латвийскими коллегами имеются расхождения. Подавляющее большинство наших историков не считают события 1940-х годов оккупацией, и мы об этом говорим. Я считаю это полезным обменом мнениями.
Лично у меня вызывает явное неприятие то, что наши коллеги даже не пытаются отделить период 1940 года от последующей истории. Есть такая точка зрения в Латвии, что весь период после 1945 года они жили в условиях оккупации.
Знаете, я уже был немолодым человеком в то время и прекрасно знаю, как развивалась экономика в Латвии, что было тогда построено. Развивалась культура, образование. Как раз сейчас в России вышел сборник «Экономическое развитие Прибалтики». Другое дело, что жители Латвии жили по законам Советского Союза, где господствовала коммунистическая идеология, преследовались инакомыслящие. Но это не отменяет того, что республика развивалась.
Все-таки оккупация – это определенный общепризнанный феномен, который сопровождается целым рядом вещей. После войны ничего такого не было. Прибалтика даже имела преимущества по сравнению с другими республиками Советского Союза.
– Почему произошла замена председателя с латвийской стороны?
– Это, разумеется, внутреннее дело латвийских коллег, но мы расценили это как стремление к более конструктивной работе. И действительно, латвийские коллеги приняли предложение подготовить сборник совместных документов – «Советский Союз и Латвия между мировыми войнами: 1918–1938».
– Как раз до спорного исторического момента.
– В рамках комиссии была создана совместная рабочая группа из трех представителей Латвии и трех российских историков, которые начали работу
