Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница - Терри Гудкайнд

Ричард, всё ещё не в силах подняться самостоятельно, глянул в сторону и увидел, как Сестра, прикрываясь изодранной шалью, переступала через поверженных мужчин, приближаясь всё ближе.

Кэлен шла ещё неустойчиво, но оправилась уже достаточно, чтобы нагнуться и поднять меч. Она намеревалась прийти на помощь Ричарду.

Ричард не мог этого позволить.

— Беги! — закричал он ей. — Беги! Ты ничего не сможешь сделать здесь! Уходи, пока ещё можешь!

Самюэль вставил сапог в стремя и взобрался в седло.

Кэлен стояла, уставившись на Ричарда красивыми зелёными глазами, полными слёз.

— Торопись! — позвал её Самюэль.

Она, казалось, даже не слышала Самюэля. Она не могла оторвать глаз от Ричарда. Она знала, что оставит его тут умирать.

— Иди! — что есть сил кричал её Ричард. — Иди же!

Слёзы жалили его глаза. Несмотря на все свои попытки, он не мог подняться даже на четвереньки. Жгучая боль, вызванная магией, парализовала его.

Сестра выбросила руку в сторону Самюэля. Вспышка света озарила ночную мглу. Самюэль поднял меч, отразив вспышку. Она улетела дугой прочь в ночное небо. Сестра выглядела удивленной.

Повсюду вдалеке бушевало сражение. А вокруг них, охранники, оглушённые взрывом, вызванным силой Сестры, всё ещё не оправились достаточно, чтобы подняться. Очевидно, Сестра не хотела, чтобы они вмешивались. У неё были свои планы.

Большой боевой конь вскинул голову, ударив копытом по земле. Кэлен посмотрела на Никки, скрутившуюся в комок и дрожащую от боли. Джиллиан лежала на земле возле неё, оглушённая тем же ударом магии Сестры.

Ричард знал, что, несмотря на представившийся шанс сбежать, Кэлен собирается отринуть эту возможность и попробовать помочь им.

Он понимал, что Кэлен ничем не могла помочь Никки. Если бы Кэлен осталась, то ей бы грозила смерть. Это было ясно, как Божий день. Как бы сильно он ни ненавидел эту мысль, в данный момент Самюэль был её единственным спасением.

— Беги же! — выкрикнул Ричард сквозь душившие его слезы.

— Но я должна помочь Никки и…

— Ты ничего не сможешь для неё сделать! Ты умрёшь! Беги, пока ещё можешь!

Самюэль потянулся вниз и обхватил ее руку, помогая ей взобраться на лошадь позади него. Как только она сделала это, Самюэль, не тратя времени впустую, пришпорил коня пятками. Лошадь, рванулась прочь в смертельном галопе, разбрасывая за собой грязь и камни.

Пока лошадь растворялась в темноте, Кэлен оглянулась назад через плечо. Он не сводил с неё своих глаз, зная, что видит её в последний раз.

Через мгновение, всё ещё оглядываясь на Ричарда, она скрылась из виду в тёмном беспорядке лагеря и исчезла. Ричард обмяк на холодной, жесткой земле, слёзы ручьём омывали ему лицо.

Появившись из темноты Сестра, прокладывающая себе дорогу среди сотен оглушённых имперских стражей, катающихся по земле, наконец, добралась до него.

Он почувствовал, что уровень причиняемой боли увеличился, невыносимо затруднив дыхание. Она хотела дать ему понять абсолютно отчётливо, что он не сможет поднять против неё даже палец.

Она присмотрелась к нему с удивлённым любопытством.

— Так-так, чтоб мне сквозь землю провалиться, если это не Ричард Рал собственной персоной.

Ричард не помнил эту Сестру. Она выглядела измученной. Её седеющие волосы были растрёпаны. Её одежда была немногим больше чем простые тряпки. Она походила скорее на нищенку, чем на Сестру Света, а может и Сестру Тьмы — он не знал на которую из них.

— Его Превосходительство будет очень мной доволен, если я преподнесу ему такой приз. Я думаю, что он также будет более чем рад, получить, наконец, шанс отомстить тебе, мой мальчик. Я предполагаю, что прежде, чем закончится эта ночь, ты уже начнёшь своё изнурительно длинное испытание в палатках пыток.

Воспоминания о Денне вспыхнули в сознании Ричарда.

Глава 38

Даже эта ужасная боль, скорчившая тело в судороге и не позволяющая двигаться, не могла сдержать той отчаянной радости, которая охватила Ричарда. Больше не было этого отвратительного ошейника на шее Кэлен. Она была свободна от Джеганя.

Ричард зная, что даже если Самюэль попал в плен или был убит до того, как им с Кэлен удалось выбраться из лагеря, она останется невидимой для окружающих. И она будет выбираться самостоятельно.

Ричард знал Кэлен. Она будет использовать своё преимущество и, оставаясь невидимой, уничтожит любого, кто преградит ей путь. Неважно, в какой ситуации он оказался. Самым важным для Ричарда было то, что он избавил Кэлен от страданий, помог ей.

Пусть Кэлен не знала, кем она была раньше, и не знает, куда ей идти, но она была жива и находилась в относительной безопасности. Ричард пробрался в лагерь Имперского Ордена, чтобы помочь ей освободиться. И он достиг поставленной цели, несмотря на опасность, которой подвергался. Огромный риск стоил того — он помог Кэлен сбежать.

Сестра возвышалась над ним. Ричард посмотрел мимо неё на Никки. Было видно, насколько ей плохо. Ричард сам раньше носил один из таких ошейников. Он хорошо знал глубину отчаяния и одиночества, в которую ввергает безумная боль, причиняемая ей посредством ошейника.

Он горячо желал помочь ей хоть немного или каким-то образом дать понять, что она не оставлена и не одинока. Но он ничего не мог сделать.

Он понимал, что подобная участь в скором ожидает Джиллиан. Он заставил себя не зацикливаться на этих ужасных мыслях.

«Думай о решении» — сказал он себе. Он должен был найти способ помочь им обеим.

Боль резко отхлынула от рук и ног, всё остальное тело горело, как в огне. И хотя он получил возможность немного двигаться, боль в голове была настолько сильной, что он видел всё неясным и искажённым.

— Встань на ноги, — приказала возвышающаяся над ним Сестра.

По голосу было слышно, что она пребывала в мерзком настроении.

Она смогла принести пользу Императору и рассчитывала на награду за поимку Ричарда. Но не было заметно, что эта неожиданная удача привела её в прекрасное расположение духа.

Он догадался, что эта женщина — Сестра Тьмы. И думал теперь только над тем, что действительно являлось главным.

— Готова спорить, ты не очень-то счастлив увидеть моё лицо снова, — сказала она самодовольно.

Было видно, что она привыкла считать себя важной фигурой. Настолько важной и известной, что всем должен быть знаком её надменный вид, снисходительное отношение к окружающим и язвительность.

Некоторые люди считали, что напыщенное высокомерие является необходимым качеством при достижении выдающегося положения, престижа или славы.