Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница - Терри Гудкайнд

Вот и теперь, Джиллиан в очередной раз предстояло, как жрице костей, выполнить своё предназначение снотворца, чтобы отразить захватчиков… лишь с одним исключением.

Возвращаясь к событиям той Великой Войны — предки Джиллиан потерпели поражение. Всё, что Джиллиан знала из тех упоминаний, говорилось о навевании грёз.

Ричард решил, что именно поэтому они, скорее всего, и потерпели поражение. Вместо этого, он задумал наслать кошмары.

— Ты сумела запечатлеть кошмары у себя в голове? — спросил он тихим голосом.

Медно-красные глаза Джиллиан распахнулись, проступив посреди чёрной прокрашенной полосы.

— Да, Отец Рал. Никогда прежде я не сталкивалась с кошмарами, пока не вернулись эти жестокие люди из Древнего Мира. У меня были только мечты. Даже не представляла, что такое кошмар на самом деле, — она сглотнула. — Теперь — я познала кошмары.

— Когда-нибудь, Джиллиан, — произнёс Ричард, согнувшись и рисуя символ звездообразного разрыва пред ней. — Я надеюсь, ты сможешь забыть, что такое кошмары, но пока мне очень нужно, чтобы ты сосредоточила своё внимание на них.

— Обещаю, Лорд Рал. Но я всего лишь девочка. Вы действительно верите, что я смогу навеять кошмары на всех тех людей?

Ричард пристально вгляделся в её глаза.

— Те люди пришли убить всё, что ты любишь. Ты вознесёшь кошмары в разуме, а Локи доставит их людям в лагере, что внизу — я прослежу за этим.

Никки присела на корточки рядом с Ричардом.

— Джиллиан, не пытайся представлять, сколько людей собралось там внизу. Это не имеет ровным счётом никакого значения. Правда-правда. Куда последует Локи, туда и доставятся твои сны. Пока он будет лететь над лагерем, кошмары будут литься с его чёрных, как самая глубокая ночь, крыльев подобно ледяному дождю. Может кому-то и удастся избежать его, но это не принципиально. Он обрушится на великое множество — вот только это, как раз, и нужно брать в расчёт.

Никки жестом указала на формы заклинания перед девочкой.

— Вот, что является средоточием силы, не ты. Эти заклинания проделают всю работу вселения в их умы кошмаров, не ты. Всё, что тебе нужно — думать о кошмарах. Посмотри вот сюда — на это заклинание, видишь? — спросила Никки, жестом показывая на непрерывную петлю, что сворачивалась в себя. — Эта часть бесконечно преумножает твой кошмар ещё и ещё.

— Но это походит на то, что мне нужно столько усилий, на которые я не способна.

С тонкой заверительной улыбкой, Ричард потянулся и обхватил руку Джиллиан.

— Именно я помогаю тебе вселить сны, помнишь? Тебе нужно всего лишь позаботиться, чтобы они появились в твоей голове, а я уж позабочусь, чтобы они дошли, куда нужно. Именно твои мысли вместе с моей силой довершат задуманное.

— Я вполне уверена, что представить кошмар для меня не составит труда, — тут она слегка улыбнулась, — А ваша уверенность, Лорд Рал, достаточно сильна. Я полагаю, это сработает, когда вы оба разнесёте это, как задумано. Теперь я понимаю, почему мне нужны были вы, чтобы я смогла вселить сны. Именно поэтому жрица костей должна была ждать вас, ожидая вашего возвращения.

Ричард похлопал её по руке.

— Ты должна запомнить ещё одну вещь, — когда Локи облетит весь лагерь, ты должна будешь направить его и посадить на палатку Джеганя. Мы хотим вселить кошмары как можно большему числу людей, но Джегань — должен оказаться в самом эпицентре тех кошмаров и оказаться во власти особенного сна, которым я хочу его замучить, и потому, когда я шепну тебе, что настало время Локи спуститься, — ты представишь Джеганя в его палатке. Вот это заклинание, — он указал, — Совершит это над тем, над кем взгромоздится Локи. Когда я дам знать тебе, — всё, что тебе нужно будет сделать, так это вспомнить Джеганя и Локи направится к его палатке.

Джиллиан кивнула.

— Я помню ту жуткую палатку, — её медно-красные глаза, заполнившись слезами, обратились на Никки. — И я более чем уверена, что достаточно хорошо познала те ужасы и кошмары, что творятся там.

Над их головами, наверху, каркнул Локи и замахал крыльями, выказывая нетерпеливость вылететь со своим грузом кошмаров.

Глава 50

Дженнсен скорчилась от боли, когда мускулистый охранник вывернул её руку, протолкивая вглубь шатра. Она споткнулась, но умудрилась удержаться на ногах.

От слепящего зимнего солнечного света, сопровождавшего их на протяжении всей поездки по раскинувшемуся лагерю, Дженнсен с трудом могла различить что-либо внутри. Ей пришлось прикрыть глаза рукой, пока они не привыкли к царившему в шатре полумраку. Неподалёку она заметила силуэты угловатых охранников.

Обернувшись на беспорядочные звуки позади неё, Дженнсен увидела таких же огромных охранников, подталкивающих вперёд Энсона, Оуэна и его жену, Мэрили, будто животных на убой. Она практически не виделась с ними в ходе их непродолжительной поездки на Север. Большую часть пути они проделали с кляпами во рту и повязками на глазах, причиняя отряду не более хлопот, чем остальной багаж вместе с провизией. Сердце Дженнсен сжалось от вида её друзей в лапах этих жестоких людей. Всё вокруг казалось наваждением.

С другой стороны большой комнаты Дженнсен увидела Императора Джеганя, трапезничающего за внушительным столом. Подобно священному алтарю, множество свечей по обеим сторонам стола освещало дальнюю часть комнаты. Вдоль дальней стены, за спиной Императора, в ожидании его распоряжений, выстроился целый ряд слуг. Стол ломился яствами, которых хватило бы на небольшой банкет. Однако Джегань ел в одиночестве.

Чёрные глаза Джеганя впились в Дженнсен, будто она была фазаном, которого тот собирался обезглавить, выпотрошить и поджарить в честь грандиозного пира. Вытянув руку, он пальцами поманил её к себе. Неверный свет свечей отражался в больших перстнях и инкрустированных драгоценными камнями цепочках, болтавшихся на шее у Джеганя.

Пройдя мимо озябших от страха Энсона, Оуэна и Мэрили, Дженнсен прошла по толстому ковру прямо к столу Императора. Горящие свечи освещали стол, забитый окороками, дичью, говядиной, самыми диковинными приправами.

Не сводя призрачных глаз с Дженнсен, Император пальцами одной руки скрутил грудку небольшой жареной птицы, держа бокал в другой. Он откусил большой кусок мяса, запив его красным вином из бокала. Дженнсен знала, что это было именно красное вино: из уголков рта Джеганя оно стекало прямо на его жилет из овечьей шерсти.

— Гляньте-ка, — опустив бокал на стол произнёс Император, — Кого мы снова видим! Уж не сама ли малышка, сестра Ричарда Рала, к нам пожаловала?