Дань псам - Стивен Эриксон

— Не помню, господин. Пойти поискать?

— Да, найди какой-нибудь меч. Любой сойдет. Вряд ли этот вообще знает, как им орудовать. И поспеши, иначе мы потеряем свет и толпа внизу устанет ждать. — Он улыбнулся мужчине: — Они стали кровожадными. Моя вина…

— Да, насчет Муриллио…

— Ах, вот зачем ты пришел? Дуэль была честная. Он просто не совладал с моим мастерством.

— Где мальчик?

— Что, ты за ним? Трудно поверить. Кто этот мальчик — потерянный принц или еще круче? Но это уже неважно.

— Неважно?

— Да. Боюсь, он умер.

— Понимаю.

— Все еще интересно? Увы, это уже не важно. Ты все равно останешься. Подозреваю, ты уже готов сбежать, но, уверяю, я порублю тебя, не успеешь вскочить на коня. Отличный конь. Рад буду забрать в свои конюшни. Скажи, ты дерешься на дуэли еще лучше Муриллио? Должен. Иначе ничего не выйдет.

Мастер успел пройти половину лестницы, он выкрикнул приказ на ходу и вверх уже спешил какой-то парень, принесший меч — не рапиру Муриллио, но найденный в одной из шахт. Тонкий, заостренный на конце и малость погнутый. Железо, как-никак, хотя лезвие покрыто толстой патиной, а края зазубрены. Рукоять — как увидел Горлас, когда пыхтящий мастер вернулся и передал оружие — даже не обернута.

— Извини за плохой захват, — сказал он. — Но ты сам должен был приготовиться.

— Каково это, — спросил молодой человек, — убивать старика?

— Честная дуэль…

— Вы согласились биться до смерти? Сомневаюсь, Видикас.

— Мне не нравится, когда так небрежно произносят фамильное имя — особенно такой трус, как ты, не назвавший себя.

— Ну, жена зовет тебя Бесполезным. Если предпочитаешь…

Горлас швырнул меч к ногам молодого человека; он лязгнул, подняв золотистую пыль. — К оружию, — прохрипел он. — До смерти.

Мужчина не стал поднимать меч. Он стоял как и раньше, лишь немного пошевелил головой.

— Ты поистине трус, — сказал, вытягивая рапиру, Горлас. — Трусы не заслуживают благородного обращения, так что отбросим условности…

— Я ждал, когда ты сам скажешь.

Мастер, вставший неподалеку от них, ощущал боль в груди. Он задыхался и облизывал пересохшие губы. Пожилой человек всего на миг опустил глаза… и сцена перед ним совершенно изменилась.

Горлас Видикас тяжело упал лицом вниз. Рапира вывалилась из руки и застряла в придорожной траве. Взлетела и медленно осела пыль.

Незнакомец (разве он пошевелился? мастер не был уверен) поглядел на него и сказал: — Вы слышали, как он отверг правила дуэли, не так ли?

Мастер кивнул.

— И, если хорошенько вспомнить, уважаемый господин — слышали ли вы, чтобы я бросал формальный вызов?

— Ну, я как раз был на полпути вниз…

— Но, уверен я, не за пределами слышимости.

— О, да. Или вы шептали.

— Подумайте еще. Горлас бахвалился без перерыва — я не смог бы даже словечка вставить.

— Тоже верно.

— Мы пришли к соглашению?

— Не могу ничего решить, — заявил мастер. — Я ж работал на этого человека.

— Ну, он теперь вряд ли потребует у вас отчета.

— Гм. Подозреваю, что так.

Пришелец пожал плечами: — Так делайте что сочтете нужным. — Тут он поглядел в яму. — Кажется, они готовы отпраздновать событие.

— Еще не решили.

— Не решили?

— Не уверены, что придущий на смену Видикасу, будет лучше. Вот так.

— Вероятно, они успели понять, что все хозяева одинаковы.

Мастер кивнул: — Не думаю, что вы из благородных.

— Да уж нет.

— Да, вы ближе к тем, что внизу. Или ко мне.

— Полагаю. — Мужчина подошел к трупу Горласа Видикаса, наклонился и перевернул на спину. Мастер увидел в груди рукояти двух глубоко вонзившихся ножей.

И решил облизнуть губы еще раз. Пыль почему-то показалась слаще. — Понимайте что-нибудь в законах насчет наследования, а?

— Простите?

— Вроде того, если я плачу ему долг…

— Без понятия. Хотя думаю… если вы просто затаитесь и будете поджидать, не придет ли кто-то за долгами, это никто не сможет назвать незаконным. Не так ли?

— Мне кажется правильным, — согласился мастер.

Мужчина вытащил ножи, вытер кровь о грязный, мятый плащ. — Он верно сказал насчет Харлло?

— Что? А. Точно. Малец пытался сбежать и был убит.

Мужчина вздохнул и выпрямился. — Вот дерьмо, Муриллио, — прошептал он. — Прости.

— Погодите… этот Харлло — чем он так важен? Я думал… — Мастер взмахнул рукой, указав на труп (очевидно, он имел в виду не только Горласа, но и человека, убитого ранее), — все эти смерти. Кто такой Харлло?

Незнакомец прошел к коню и прыгнул в седло. Натянул поводья… — Сам не уверен. Все так быстро началось… ну… — Он заколебался. — Это был мальчик, которого никто не любил.

Даже тертый и мятый жизнью мастер нервно моргнул. — Почти все такие кончают здесь. Почти все…

Мужчина глядел на него с коня.

Мастер удивился тому, что на лице незнакомца не видно торжества. Он вообще не понимал, что написано на его лице… но явно что-то не подходящее к ситуации.

Незнакомец развернул коня и поскакал по дороге. Назад, в город.

Мастер выкашлял сгусток вонючей мокроты, сделал шаг и метко сплюнул на лицо мертвого Видикаса. Затем повернулся: — Мне нужны три стражника и три самых быстрых лошади!

Посыльный заспешил. Из ямы донесся взрыв грубого хохота. Мастер хорошо понимал чувства рабочих. Кивнул сам себе: — А туды сюды, все равно выкачу им бочонок эля!

Резак ехал в сгущавшейся полутьме. Конь первым ощутил потерю воли, ведь всадник совсем перестал управлять им. Животное перешло с галопа на рысь, потом на шаг. Потом вообще встало на краю дороги, опустив голову к клочкам травы.

Резак поглядел на руки, а руки сами бросили поводья. Он начал рыдать. Он рыдал по Муриллио, по мальчику, которого так и не увидел. Но сильнее всего он плакал по себе самому.

«Приди ко мне, любимый».

Через недолгое время мимо прогрохотали трое всадников, даже не обратив на него внимания. Стук копыт долго не затихал; облачка пыли повисли, блестя в свете звезд.

Веназ — герой. Веназ послушно исполняет приказы; и если они влекут расправы и убийства, быть по сему. Ни вопросов, ни жалоб. Он вернулся наверх, исполнившись мрачного торжества. Еще один побег сорван, еще одно послание нарушителям доставлено. Но он любит делать все тщательно. Ему нужно убедиться.

Поэтому, подтвердив за собой привилегированный пост начальника кротов, он взял моток узловатой веревки и вернулся в тоннель. Не по приказу. Это зов души. К тому же, когда он вернется, принеся доказательства гибели Бейниска и Харлло, Горлас Видикас сможет его оценить и Веназ окажется в новой жизни. Хорошая работа — великая награда. Простые истины.

Затопивший часть Сундука поток уже успел стечь куда-то под землю, облегчив путь к трещине. Он дошел до провала и встал на колени, внимательно слушая — убеждаясь, что никто не выжил, никто не скребется в непроглядной черноте. Затем, удовлетворившись тишиной, сбросил с камня петлю веревки Бейниска и надел собственную. Кинул моток за край. До предела завернул фитиль фонаря и привязал его к ноге.

Начал осторожно спускаться.

Сломанные, окровавленные тела внизу. Их убили камни, не Веназ, он даже веревку не сам перерезал. Это сделал дурень Бейниск. Но Веназ сможет все приписать себе. Ничего плохого в том не будет.

Даже с отдыхом на каждом узле руки и ноги вскоре заболели. Он даже не обязан этого делать. Но, может быть, именно это и сделает его особенным в глазах Горласа Видикаса? Благородные ценят нечто особенное, таинственное. У них врожденные таланты и способности. Он должен показать Большому Человеку свои таланты.

Фонарь звякнул внизу; Веназ поглядел и различил в тусклом свете изломанные камни. Через несколько мгновений он и сам оказался на дне. Камни опасно зашевелились под ногами. Он отвязал фонарь и прибавил газ на две отметки. Круг света расширился.

Он увидел ноги Бейниска — потертые подошвы мокасин, залитые черным лодыжки (из обеих торчат сломанные кости). Кровь уже не течет — Бейниск мертвей мертвого.

Он подошел ближе, уставился в разбитое лицо. Удивился улыбке, застывшей на нем.

Затем Веназ присел. Он сможет забрать кошель Бейниска, а с ним все ценности мертвеца: крошечный нож с рукояткой слоновой кости, так нравившийся Веназу; с десяток медяков, плату за особые поручения; серебряк, которым Бейниск особенно дорожил, ведь на нем изображен город под какой-то радугой или огромной, во все небо, луной — монета, как рассказал кто-то, из Даруджистана, из древних времен Тиранов. Все сокровища перейдут Веназу.

Но кошеля не оказалось. Он перекатил тело, осмотрел кровавые лужицы. Нет кошеля. Даже завязочки нет.

Может, он отдал его Харлло. А может, потерял в проходах — Веназ его не заметил, но тщательно всё осмотрит на обратном пути.