Испанский сон - Феликс Аксельруд

Прошло, быть может, не более недели, как обложки журналов вновь взорвались скандальными снимками. Романтический ночной Рим; под ажурным фонарем — Мар в объятиях молодого аристократа и плэйбоя, графа Алессандро Леккио: одухотворенный поцелуй, прогулка в обнимку, ужин в ресторане. Ну и что, скажите на милость? Я и сама ужинала в обществе молодого человека, и тоже как-то шла с ним в обнимку, выпив лишнего… а уж целоваться даже с полузнакомыми (притом четыре раза — два при встрече и два при расставании) — это национальная испанская черта. Ну, а если и вспыхнула нежная привязанность — что с того? Нет же; зануды-репортеры бегут к дону Тапиесу и спрашивают, что он по этому поводу думает. Что будешь делать с такими? Говорил же он им, что они просто друзья! И с величественным снисхождением к человеческой глупости этот достойный человек опять объясняет им, как шкодливым детишкам, что Мар никогда не брала на себя обязательств перед ним, а потому у него нет и не может быть никаких к ней претензий; она свободна и может делать все, что ей только заблагорассудится.

Кстати, пару слов об этом графе Алессандро. В то время, когда я приехала в Барселону, по первому каналу национального телевидения шло еженедельное, весьма популярное шоу, которое вела Ана Обрегон — крашеная блондинка со стандартными параметрами, привлекательная, живая, лет сорока, очень охочая появляться в светской хронике журналов и телепередач, имеющая диплом биолога и карьеру второразрядной актрисы, дочь в прошлом тоже какой-то второразрядной актрисы, а вообще родители состоятельные. У нее был свой дом в престижной части Мадрида, где они и жили с графом Леккио и ребенком, мальчиком, которого она родила ему незадолго до того. Меж тем граф Леккио находился в состоянии бракоразводного процесса со своею женой, итальянской моделью Антонией дель Атте. С этой Антонией, а также с их совместным сыном, граф Леккио приехал в Испанию из Италии еще до того, как я приехала в Барселону; какое-то время спустя, но опять-таки до того, как я приехала в Барселону, у него завязался роман с Аной Обрегон, которой прежде не удавалось довести ни одного из своих многочисленных романов, как говорится, до венца.

Плодом романа Аны с графом Леккио явился очаровательный златокудрый малыш по имени Алекс; конечно же, пресса не обошла пару вниманием. В центральном журнале появляется многостраничный репортаж с фотографиями: Ана в объятиях графа, Ана с малышом в объятиях графа и т.д.; Ана откровенна с интервьюером и говорит о том, как они любят друг друга, как они счастливы, и что только злые козни Антонии дель Атте мешают им создать нормальную семью, то есть сочетаться законным браком. Следующий номер того же журнала помещает интервью уже с Антонией, фотографии ее и ребенка; она уверяет, что граф Алессандро — капризное и безответственное дитя, которое Ана просто купила, поскольку богата: сделала его управляющим собственного спортивного не то зала, не то клуба, а также купила ему «мерседес». И что никакой любви там нет и в помине. И что граф не платит алиментов собственному сыну. И все в этом же духе. Что правда, так это то, что у графа нет ни гроша, а Ана содержит его вполне прилично. Следующим номером интервьюируют самого графа, который говорит, что Антония требует за развод столько денег, сколько он не в состоянии заплатить, и что несправедливо, чтобы эту сумму выплачивала Ана из своих средств, поэтому-то развод и затягивается.

В то время на пятом канале шло еженедельное шоу под названием «Maquina de la verdad», дословно «Машина правды», куда приглашался какой-нибудь популярный персонаж, несколько светских репортеров задавали ему вопросы, а потом проводился контрольный сеанс на полиграфе, чтобы выяснить, правду ли отвечал персонаж. И вот на это шоу приглашают Антонию. Она моложе Аны лет на 10 и, строго говоря, красивее, хотя Ана обаятельнее в своей живости. Поначалу эта женщина показалась мне сумасшедшей и уж явно не подходящей для совместной жизни с кем-либо; однако ближе к концу тысячелетия мое мнение о ней значительно улучшилось: она прикольщица, со специфическим чувством юмора, такая смелая и провокативная, но пожалуй, слишком конфликтная. Она стала затем регулярно наезжать в Испанию и подрабатывать всякими интервью. Как-то раз она сказала, что считает зазорным продавать обстоятельства своей личной жизни; а когда ей намекнули, что она и сама пробавляется такими делишками, она ответила: «Еще чего; я продаю только свой imagen. Ну, разве я для этого не хороша?»

Вы, безусловно, догадываетесь, что говорила Антония на передаче «Машина правды»; независимо от показаний детектора лжи можно было верить ей или нет, но она принесла с собой в студию настоящую бомбу — запись ее телефонного разговора с графом Леккио. Тот взял сына от Антонии и намеревался привести его в свой дом, в смысле в дом, в котором он жил с Аной; так вот, он сказал, что «esa puta», эта блядь то есть, дала им от ворот поворот. А потом он запел — представляете? — запел по телефону о своем восхищении Антонией. Ну, кто из наших мужчин может так? Прокрутив эту запись, Антония хотела еще показать какие-то фотографии, наверняка тоже сенсационные… да тележурналистки, синие чулки, не дали! а жаль, вот бы глянуть хоть одним глазком.

После этой вендетты бедняжке Ане было сложно сохранить красивое лицо. Почти сразу же стала анонсироваться аналогичная передача с участием бывшей няньки златокудрого Алекса, собиравшейся вроде бы рассказать о том, как на самом деле жили Ана и граф, в частности что граф якобы побивал Ану. Адвокат Аны обратился в суд с требованием не выпускать запись в эфир; суд решил в пользу Аны. Вскоре, как по заказу, Ана в домашней обстановке сломала руку: новые фотографии, с перевязанной рукою; общий вопрос — а не граф ли ее так побил?

Короче, в один прекрасный день граф Леккио съехал от Аны, хотя остался при своем «мерседесе», регулярно навещал Алекса и даже проводил с ним каникулы. Время от времени Ана заявляла, что не исключает возможности простить графа Леккио, ведь он все-таки отец ее сына. Помню большой репортаж о дне рождения Алекса: родственники, подарки. Граф явился на день рождения сына, неся подмышкой подарок — беспородного щенка.

Вот с таким типом связалась Мар Флорес; даже говорят, что римские фотографии были подстроены самим графом Леккио. Ну и что же, что он какой-то там двоюродный племянник нашего короля? Да ведь всем известно, что королевская семья его чурается; известно также, что он бездельник — откуда, в таком случае, у него деньги на красивую жизнь? Вот вам и версия: заводит романы со знаменитостями, а потом продает журналам всякие такие скандальные снимки. Я, конечно, не утверждаю, но так говорят.