Тень богов - Джон Гвинн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Брека задохнулся, увидев камень, а затем нахмурился.
– Что случилось? – спросил Торкель, прислонившись к стволу скрюченного боярышника. На нем, как обычно, была серая вязаная шапка и плащ из волчьей шкуры поверх шерстяной рубахи, на поясе висели охотничий кинжал и ручной топор.
– Он меньше, чем я думал, – сказал Брека.
– Ну, когда-то он был больше. Может быть, высотой с бражный дом, – сказал Торкель. – А потом его разбили молотами.
– Это позор, – заявил Брека.
Торкель поднял бровь.
– Зачем разрушать то, что было достаточно важным, чтоб его построить? – спросил Брека.
– Ха, вот это глубокие мысли, – улыбнулся Торкель. – Понимаешь, некоторые получают удовольствие от разрушения. Но тут другое. Это был клятвенный камень, на котором человечество давало кровную клятву богам, присягало им на верность, поклонялось им. А сейчас поклоняться мертвым богам запрещено, теперь это карается смертью.
В голове Орки промелькнул образ железной клетки, висящей на цепях, в ней была заперта женщина, и вороны клевали ее глаза и язык.
– Это кажется несправедливым, – сказал Брека. – Какой вред все это может принести?
– Какой вред? – Торкель рассмеялся. – Мертвые боги причинили много вреда, так многие бы тебе сказали. Они разрушили мир. Вот почему их ненавидят, вот почему немногие выжившие после Гудфалла, выбравшись из-под завалов после падения Снаки, были полны ненависти и охотились на потомков богов, тех, чья кровь была испорчена родством с богами.
Брека пожевал губу, размышляя об услышанном.
– Тогда почему они проводят Альтинг здесь?
– Еще один хороший, глубокомысленный вопрос, – пожал плечами Торкель. – Возможно, потому что прошлое живет в нас слишком глубоко, в нашей крови и костях, – пробормотал он. – Веревка, которую мы не видим, связывает нас с прошлым, хотим мы того или нет.
Глядя на хмурое лицо Бреки, Орка подумала, что ему не слишком понравился этот ответ. Она остановилась рядом с мужем, чтобы боярышник и мощный Торкель укрыли ее от самых сильных порывов ветра. Потом кивком поблагодарила Вирка, рыбака, который позвал их в лодку и вместе с двумя своими сыновьями – Мордом и Лифом – привез к Скале Клятв.
Поляна наполнялась людьми, приехавшими на Альтинг из селений на много лиг вокруг. Походные тенты заполнили луга вокруг Феллура, поскольку Альтинг мог продолжаться несколько дней. Все, кто жил в пределах земель ярлы Сигрун, должны были присутствовать на нем, или, по крайней мере, по одному представителю от каждой семьи. Орка видела рыбаков и фермеров, дубильщиков и кузнецов, корабельщиков и кожевников – всех, кто жил на землях Сигрун, и с каждым годом людей в ее владениях становилось все больше, как и честной славы ее имени.
Орка поймала взгляд Вирка и поманила его к себе.
– Благодарим тебя, – сказала она, – за то, что переправил нас.
Она протянула ему обтесанный слиток бронзы.
– Оставь его себе, – сказал Вирк, – и отнесись ко мне хорошо, когда в следующий раз привезешь шкурки в деревню.
Орка кивнула.
– Мы сможем сойтись на этом, если только у нас будет место в твоей лодке на обратном пути, когда все закончится.
– А это зависит от того, насколько ты будешь щедра со своими шкурками, – улыбнулся он.
– Скажи мне, – ответила Орка, наклоняясь ближе и понижая голос до шепота, – нет ли вестей о мальчике Асгрима, Хареке?
Улыбка Вирка увяла, и он покачал головой.
– Гудварр послал несколько разведчиков к реке, на то место, куда твой муж дошел по следам похитителей. Но не более того. Ни лодок для поисков на воде, ни гончих, – он покачал головой. – Ему было все равно. Асгрим и Идрун были вольноотпущенниками, имели такое же право на справедливость, как и все остальные, но…
Орка знала. Она помнила слова Гудварра.
«Они напрашивались на неприятности», – сказал Гудварр. При воспоминании об этом Орка скривила губы от злости. «Напрашивались на неприятности», как будто жизнь вдали от деревни делает нас хуже.
– А другие дети? – спросила она Вирка. – Ты говорил, что Харек не первый ребенок, которого забрали.
Вирк пожал плечами.
– Харальдурсоны из Хаубира, у них забрали двух дочерей и сына, кроватки утром были пусты, дети просто исчезли. И семья из Кергарта, забыл их имена. Их нашли мертвыми, как Асгрима и Идрун, а их сыновья пропали без вести, – он посмотрел на нее. – По-моему, это не похоже на совпадение.
Орка кивнула. Хаубир находился в десяти или двенадцати лигах к северу, а Кергарт – в шести лигах к востоку вдоль побережья.
– Есть и другие слухи, о других детях, которых забрали, но я не знаю, насколько они правдивы.
– Наверное, это нидинги, беззаконники, – сказала Орка, – крадут детей и продают их в рабство.
В ее сознании нарисовался образ Бреки, которого схватили ночью и утащили. С железным ошейником на шее. Крылья страха затрепетали в ее груди, а затем все тело пробрала дрожь гнева. Она положила руку на плечо Бреки.
– Согласен, – сказал Вирк. – Может, нам стоит попробовать поохотиться на них, и, возможно, мы сможем взяться за дело лучше, чем Гудварр. Это должно быть несложно: ведь он еще щенок, играющий в ярла.
– Ловля воров и убийц отличается от ловли рыбы, – сказала Орка.
– Я не всегда был рыбаком, – сказал Вирк, пожав плечами, и опустил руку на рукоять топора, висевшего у него на поясе. – И я, кстати, не думаю, что вы с мужем всегда промышляли охотой.
– Мы ведь живем в Вигрире, на Поле Битвы, – сказала Орка, пожав плечами. – Только глупцы не учились бы тут защищать себя.
Вирк поднял ладони под ровным взглядом Орки.
– Твое прошлое – твое дело. Но я бы предпочел, чтобы в схватке у моего плеча оказались ты или Торкель, а не этот хнычущий проныра, – он кивнул в сторону Гудварра. – А что до нидингов… – его лицо исказилось. – Убийцы и похитители детей, они не заслуживают права дышать нашим воздухом.
Орка кивнула. Она знала, что Вирк не только рыбачит, она и раньше видела таких мужчин, как он. Их эмоции всегда бурлили глубоко, прятались за внешним спокойствием, словно змеи под тихими водами фьорда, и взрыв мог последовать в любой миг и привести к насилию. Она хорошо знала, что хвастуны вроде Гудварра не были настоящими воинами. По-настоящему опасными были те, кто никогда не угрожал насилием…
Рокот множества разговоров стих, и Орка подняла голову и увидела, как на поляну выходят воины: дюжина дренгров, среди них Гудварр, размашисто шагающий в клепаной кольчуге и с мечом у бедра, с кончика его носа все еще свисала неизменная капля влаги. Женщины, которые сопровождали его к ферме Орки, тоже были там, Орка сразу узнала Арильд, ту, чье лицо казалось жестоким, словно мясницкий тесак. Все они сверкали броней, вываренной полированной кожей и кольцами из серебра или бронзы. Дренгры расположились полукругом перед осколками
