Душа наизнанку - Александр Ольский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из любопытства я поискал в интернете информацию о Сен-Клу. Оказалось, что этот парк расположен в пригороде Парижа. Когда-то на этом месте размещался замок Сен-Клу, построенный в шестнадцатом веке банкиром из Флоренции. Именно там Наполеона провозгласили императором Франции. Во время Франко-прусской войны замок сгорел, но остался парк. Из записей было очевидно, что у Полины и Вадима сохранились теплые воспоминания об этом романтичном месте. Вероятно, они гуляли по дорожкам сада, а потом устроили пикник под дубом и любовались закатом.
Саркастичное описание похоронных услуг в дневнике Полины явно относилось к смерти Тедди, о которой она упоминала ранее. Из-за отсутствия деталей я не мог оценить тренинг, от которого девушка была в необычайном восторге. Мне также было неясно, почему незнакомку устраивали «совершенно бесцельные и бесперспективные» отношения с Валерой, и я по-прежнему терялся в догадках относительно связи Полины и Вадима, в которой постоянно присутствовал кто-то третий.
Глава 19
В преддверии съездов Демократической и Республиканской партий, которые должны были состояться в конце лета, Престон назначил мне встречу в редакции. Накануне я позвонил секретарю, чтобы подтвердить время, и ужаснулся, когда узнал от Кейт, что у шефа случился инфаркт и он уже неделю находится в больнице. Кейт сказала, что самое страшное позади и что сейчас Престон идет на поправку. Само собой разумеется, босс никого не слушается, не расстается со своим лэптопом ни на минуту, а больничную палату превратил в офис. Одним словом, встреча моя ни в коем случае не отменяется, а состоится в отделении кардиологии городской больницы «Пасифик Медикал хоспитал», в пятой палате на втором этаже.
Болезнь никого не красит, с этим не поспоришь. Осунувшийся, бледный, с небритым лицом, Престон больше напоминал свою тень, чем самого себя. В этой современной роскошной палате со всеми удобствами он был похож на затравленного зверя, которому не терпится вырваться на волю.
– Майк, заходи, заходи, – приветствовал он меня осипшим голосом.
– Престон, бог мой, как вы себя чувствуете?
– Да брось, Майк. Как видишь, пока еще живой. Видимо, я еще нужен этому миру, иначе мы с тобой не встретились бы по эту сторону времени. Правда, я еще не знаю, что сулит мне новая жизнь. Доктор приказал бросить курить и пить, даже мой любимый кофе. Черт знает что! Ладно, что мы все обо мне… Кейт сказала, что у тебя умер от инсульта отец. Мои соболезнования, Майк. Жаль старика. Сколько ему было?
– Да, отец не дожил всего три дня до восьмидесяти. Конечно, реальность такова, что чем старше мы, тем ближе к смерти. И ничего с этим не поделаешь.
– Это так. Знаешь, я никогда не забуду слова одного пожилого джентльмена, который на избитый вопрос служащего банка: «Как дела?» – ответил: «Великолепно! Бог подарил мне еще один день на земле. Для меня каждый день здесь, а не на кладбище, – настоящий праздник». Ну, а что у тебя на личном фронте, Майк?
– Тишина, Престон, тишина.
– Ничего, ничего. Все со временем образуется. Я по-прежнему надеюсь погулять на твоей свадьбе, ха-ха… Ну не зря же мне удалось вырваться из лап злодейки-смерти.
– Рад, что вы живы-здоровы, шеф, но относительно ваших надежд на мою женитьбу – боюсь, что не оправдаю их.
– Ладно, ты опять за свое. Не морочь мне голову, – Престон отмахнулся от моих слов, устроился поудобнее на кровати и продолжил: – В конце августа ты отправляешься на съезд демократов в Денвере, а в начале сентября едешь в Сент-Пол, на съезд республиканцев. Мне нужна лаконичная, логичная статья, построенная на контрасте. Прочитав твою статью, избиратель должен иметь четкое представление, кто есть кто, чего ожидать от Обамы и Маккейна и в чем их основные различия.
– Задачу понял, босс. Я не помню столь противоположных кандидатов за всю историю Америки, чем эти двое. Гораздо сложнее написать о том, что у них общего, нежели о том, в чем их разница.
– Что правда, то правда. Кстати, твое чутье тебя не подвело: после всех праймериз на финишной прямой оказались Обама и Маккейн. Ну, готов ли ты предсказать исход выборов четвертого ноября, ваше высочество, маг-волшебник? – рассмеялся шеф.
– Спасибо за комплимент. Я польщен титулом мага, но не берусь предсказывать будущее. Согласно последнему опросу «Си-Эн-Эн», Маккейна и Обаму готово поддержать на выборах одинаковое количество избирателей – сорок семь процентов за демократа и столько же за республиканца. До выборов еще три месяца, а в политике это почти вечность!
– Ну а что скажешь про восходящую звезду – губернатора Аляски Сару Пэйлин, выдвинутую Маккейном в вице-президенты?
– Не знаю, на каком небосклоне восходит эта звезда, но полагаю, что неожиданный выбор Маккейна – тактическая ошибка, которая может стоить ему победы в ноябре. С Пэйлин постоянно что-то неладно. К примеру, сейчас идет расследование по поводу ее решения уволить высокопоставленного чиновника штата. Говорят, там были личные мотивы и административное давление. И вот еще – хоть она и мать пятерых детей, но одна из ее дочерей, семнадцатилетняя незамужняя девчонка, беременна. Какой удар по ценностям консерваторов! Нарочно не придумаешь.
– Ей-богу, Майк, комедия, да и только, – покачал головой босс. – У меня такое впечатление, что сейчас все через задницу. Моя соседка, крайне суеверная дама, клянется, что всему виной високосный год, в котором все происходит не так, как обычно.
– Престон, в следующий раз спросите ее, кто будет нашим президентом.
– Ладно, не валяй дурака, Майк. У меня к тебе больше нет вопросов. Готовься к съездам, держи меня в курсе.
– Хорошо, а вы поправляйтесь. Надеюсь, в следующий раз увидимся в редакции.
Выходя из палаты, я невольно задумался о соседке Престона, которая обвиняла во всем злополучный високосный год. Испокон веков такие годы вызывали повышенный интерес и пристальное внимание. Считается, что в високосном году нельзя заключать брак, менять работу, начинать строительство дома или покупать новую квартиру. Также говорят, что в это время неизбежны стихийные бедствия, большое количество катастроф и повышенная смертность.
Конечно, ни одна из этих примет не подтверждена фактами. Верить или не верить в «бабушкины сказки» – каждый решает для себя сам. Я же, оказавшись в водовороте печальных событий – диагноз Софи, смерть отца, сердечный приступ Престона, –
