Война, погубившая Россию. Записки премьер-министра Великобритании - Дэвид Ллойд Джордж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас же после вступления Америки в войну, Англия и Франция послали миссию в США, чтобы обеспечить правильное сотрудничество и взаимопонимание с этим нашим новым союзником в борьбе. Но уже вскоре стало ясно, что если Америка должна занять подобающее ей место в военном руководстве союзников и оказать общему делу всю помощь, на которую она была способна, необходимо, чтобы выдающиеся деятели непосредственно и оперативно занимались важнейшими проблемами, которые выдвигает война.
Я чувствовал, что географическая отдаленность Америки, а еще более некоторое ее отчуждение объясняют в значительной мере медлительность темпов военной подготовки. Неприятель располояотлся на французской земле, в нескольких десятках километров от столицы Франции. Германские суда время от времени бомбардировали наши прибрежные города. Германские цеппелииы совершали налеты на нашу столицу и убивали сотни женщин и детей. И города, и села по ночам погружались во тьму, чтобы не дать ориентировки цеппелинам, чтобы не показать им, куда надо сбрасывать их смертоносные бомбы. Все наши крупнейшие города и усадьбы превратились в госпитали, переполненные ранеными, которые прибывали сюда со всех фронтов континента. Все чаще мы встречали женщин, одетых в черное; они оплакивали свои самые непоправимые потери в этой войне. Нам не нужно было произносить речи или выступать с увещеваниями в печати, чтобы напомнить нации, что происходит смертная схватка с самым грозным врагом, какой когда-либо вызывал нас на состязание.
Однако в Англин бывали моменты уныния, что тормозило порой самые срочные мероприятия. Известно, что в моменты самой большой опасности люди иногда засыпают в результате чрезмерного нервного истощения. В самые роковые дни мы должны были принимать особые меры — визиты короля на заводы и т.п., чтобы побудить работников всех категорий усилить темпы.
Мы могли поэтому легко понять, что в стране, в которой война не напоминает о себе так упорно и так грозно, нет также и этого вечного стимула спешить и волноваться. Но если невозможно было заставить США услышать шум битв, надо было, по крайней мере, чтобы некоторые из выдающихся американских граждан приехали к нам, и сами увидели, как настоятельна нужда. Уже это дало бы некоторые результаты.
* * *
Я просил лорда Рединга и сэра Виллиама Уайзмена предложить полковнику Хаузу, чтобы США послали в Европу миссию из крупных военных руководителей. Они должны изучить непосредственно на месте проблемы, связанные; с их деятельностью. Уайзмен обратился к полковнику Хаузу с письмом, из которого я привожу следующий абзац:
'Я думаю, что Германия в настоящее время делает свою главную ставку на те три тысячи миль, которые отделяют Лондон от Вашингтона. Поэтому для нас самая срочная задача заключается в том, чтобы оба правительства, находясь на противоположных концах мира, сумели обеспечить теснейшее сотрудничество, которое совершенно необходимо, если мы хотим быстро и победоносно закончить войну.
Угодно ли будет президенту рассмотреть вопрос о посылке своих полномочных представителей в Лондон и Париж? Эти представители примут участие на ближайшем большом военном совете союзников. Они со свежей головой обсудят с нами вопросы, которые я выдвигал, а также, если это окажется возможным, те организационные мероприятия, которые помогли бы сократить расстояние между Вашингтоном и театрами войны'.
Это письмо датировано 26 сентября 1917 г. Полковник Хауз, который знад европейские условия войны лучше, чем кто-либо из его соотечественников, не исключая п самого президента, сейчас же взялся за дело. В первых числах октября президент Вильсон, наконец, решил, что послать миссию в Европу необходимо; он тогда же решил поставить во главе этой миссии полковника Хауза.
Узпав об этом, министр иностранных дел, от имени и по просьбе всего кабинета, послал полковнику Хаузу 14 октября 1917 г. телеграмму следующего содержания:
«Французский и британский кабинеты поручили мне передать Вам наше сердечное приглашение принять участие во всех собеседованиях и конференциях по вопросам войны и мира. С величайшим удовлетворением узнали мы, что это приглашение, вероятно, будет принято. Я не могу говорить официально от имени итальянцев и русских, но Вы можете считать, что и они разделяют наши чувства…»
Президент Вильсон, одпако, был полон той всегдашней, чисто американской подозрительности и недоверчивости к Европе, которую трудно объяснить, если вспомнить, что предки этого народа были все же европейцами. Вильсон поэтому решил, что миссия должна носить временный, а не постоянный характер. Миссия должна была провести, так сказать, исследовательскую работу, только установить связи и выяснить важнейшие вопросы.
Миссия покинула США 29 октября и прибыла в Плимут 7 ноября 1917 г. С их приездом участие США в мировой войне получило новый смысл и новое значение. Представители коммерческих фирм могли теперь совместно со своими коллегами из Франции и Англии разрешить крупнейшие из многих трудных вопросов, которые давно уже ждали разрешения.
Я пригласил членов американской миссии к себе, на Даунинг-стрит, 10, для совместного обсуждения срочных вопросов. Это было 20 ноября 1917 г. С нашей стороны присутствовало 25 человек, в том числе и члены военного кабинета. Присутствовали также руководители министерств, соприкасающихся в своей деятельности с военными вопросами: министерства иностранных дел, морского, военного, блокады, торгового мореплавания, продовольствия и др. Адмирал Джеллико в качестве первого морского лорда адмиралтейства и сэр Виллиам Робертсон в качестве начальника имперского генерального штаба также приняли участие в работах совещания.
Одна подробность придала этому собранию особый смысл: мы заседали в той же комнате, в которой его тридцать лет назад заседал лорд Норт. Здесь разрабатывалась, отсюда направлялась та политика, которая в свое время заставила американцев поднять восстание против британской короны и провозгласить свою Декларацию независимости.
* * *
Свою речь на конференции я начал с упоминания об этом совпадении. Я обрисовал затем вкратце те формы сотрудничества с Америкой, которые, по нашему мнению, основанному на опыте войны в течение трех с половиной лет, могли принести наибольшую пользу общему делу. Это, указал я, не совсем легкая задача:
«Все, что необходимо для успешного ведения войны, — все срочно, потому что, чем раньше мы будем готовы, тем скорее война кончится. Это нетрудно понять. Но есть одна или две вещи, которые более срочпы, чем остальпые. После продолжительных консультаций с коллегами и с нашими военными морскими советниками я считаю нужным выделить вопросы о живой силе и о водном транспорте как первоочередные. Мне трудно было бы сказать, который из них важнее. Я не уверен в том, что можно один из них
