Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова

— Жутко уставшей. И опустошенной. Мы сражались с теми, кто были нашими товарищами. Это печально…

Вранье. Мне было плевать на тот факт, что некоторые из мятежников являлись шинигами. Даже зная их в лицо, я не испытывала сожалений или страха, отбирая у них жизнь. Приехали. Убивала без сожалений. На фоне эмоционального опустошения даже первое убийство того старика в лесу не отзывалось теперь нервной дрожью. Словно пережила эту травму, либо уже попросту не осталось сил столько бояться.

— Тоширо, я не знаю, сможешь ли ты простить меня за мое поведение в последнее время. Ты мне все же как брат… и я не хочу терять нашу связь. Близких людей со временем как-то не становится больше. Дашь мне возможность исправиться?

— Чего это ты так разоткровенничалась? — затушевался парень, с негодованием оглянув меня. — Все нормально, господи. Просто прекрати вести себя безрассудно и… заглядывай иногда. А то Мацумото сведет меня с ума, хоть отвлечешь ее!

— Да, совсем пропадаешь без меня, — снисходительно улыбнувшись тщетной попытке собеседника спрятать смущение, я добавила: — Хорошо. Загляну к вам завтра или послезавтра. Наверняка из-за этого дела с мятежом придется вместе поработать.

— Вот и отлично, — решительно кивнув, заявил Тоширо. — Тогда оставляю тебя. Надеюсь, хоть приключений не найдешь по пути до своей комнаты.

Какой милый. Да уж, глядя на Тоширо, возникало желание затискать его, словно пушистого белого кота, который, правда, рисковал расцарапать тебе лицо. Мне нельзя пренебрегать его дружбой, в конце концов, если все пойдет по жопе, он окажется одним из немногих, кто будет отчаянно вступаться за меня. Если, конечно, не узнает, что настоящая Хинамори Момо исчезла больше года назад.

Я поежилась. Все же ходить в одной юкате с накинутым поверх на плечи косоде оказалось не так тепло.

До появления Куросаки оставалось меньше семи лет. Время летело катастрофически быстро, и я не ощущала, что успела сделать хоть что-то годное за минувшие месяцы. Улучшила навык фехтования, изучила технику временной материализации занпакто, поставила себе метку для накапливания духовной энергии, стала уже менее хрупкой. А еще чуть не сдохла от рук Ичимару Гина, спалила свою сущность, а также пала жертвой манипуляций Айзена… Нет, достижений все же за год достаточно.

Немного радовал тот факт, что оставался один козырь в рукаве, точнее два козыря. Я практически разобралась с запрещенной техникой накопления и трансформации духовных частиц. А еще мне известны события прошлого и будущего. Вероятного будущего. Эта информация поможет мне не пойти ко дну… слишком быстро… сказала та, которую уже на катану насадили. Боже…

От размышлений отвлекло движение вперед, подняв взгляд к которому, обнаружила порхающую черную бабочку. Послание? Протянув руку и позволив насекомому уцепиться тонкими лапками за палец, я сконцентрировала реацу и выслушала сообщение.

— Это он серьезно? — скривившись, недовольно пробормотала я, отпуская бабочку обратно.

Видимо, приключения все же нашли меня до того, как я успела добраться до апартаментов. Прости, Тоширо.

К счастью, хоть далеко идти не пришлось. Но чувство, что я добровольно ступаю в берлогу к голодному медведю, не покидало ни на миг. Я постучала.

— Открыто, можешь войти, — донесся приглушенный голос Айзена.

Последовав приглашению, я вошла в маленькую прихожую, закрыв за собой дверь. Мужчина сидел за чайным столиком прямо по курсу, сосредоточившись на работе с документом, но мой взгляд, едва зацепив его, устремился дальше. К створкам деревянного окна, обтянутым рисовой бумагой. Воспоминания, как я влетела сюда, словно подстреленная птица, навалились тяжелым грузом.

— Что не так?

Я промолчала, хоть и заметила боковым зрением, что Айзен обернулся ко мне.

— Заходи, я сейчас закончу.

Выбора, видимо, не было. Я проследовала внутрь и опустилась посреди комнаты, не спуская с капитана настороженный взгляд. Просидев пару секунд в утомительной тишине, осмотревшись, устало выдохнула и, решив обойтись без напускной вежливости, сменила позу, скрестив ноги. Господи, до сих пор не пойму, как японцы могут так сидеть, колени и лодыжки ужасно сводит.

— Зачем вы меня хотели видеть?

— Нужно поговорить.

— Полагаю, что-то срочное, если это не может подождать до завтра?

— Не сказать, что срочное, но лучше обсудить это с глазу на глаз. Без посторонних, где нам могли бы помешать.

Ясно. Значит, в лучшем случае будет отчитывать. Хотя и так понятно, что речь пойдет о моем поведении во время миссии по захвату вражеского штаба.

Я угрюмо смотрела в пол.

— Лейтенант Котецу спросила у меня сегодня, когда ты успела получить шрам на животе.

От слов мужчины у меня по спине пробежал холодок. Нервно сжав кулаки, я промолчала, ожидая, что последует далее.

— Она сказала, что, когда осматривала тебя где-то год назад, как раз после миссии с охотой на меноса, этой раны не было. А сейчас появилась. Это ведь не пустяковая царапина, и очень напоминает след от меча.

Мне не понравилось, куда он клонил.

— И… что вы сказали?

— Сказал, что ты была ранена на секретной миссии, и я оказал тебе помощь. А поскольку задание тайное, то о нем не стоит распространяться. Если кто спросит, придерживайся этой легенды. Ты ведь никому больше не говорила о шраме? Никто его не видел?

— Не знаю, видел ли, но никому не говорила.

— Хорошо, — отложив письменные принадлежности, Айзен поднялся из-за стола и направился к шкафу.

В его комнате темень разгоняла разве что лампа, что стояла на чайном столике. Уставившись на нее пустым взглядом, я оказалась не в силах продумывать модель поведения, сил даже на страх не хватало.

Отвлеклась от бесцельного лицезрение стены, когда Айзен опустился передо мной, поставив на пол керамическую бутылку для сакэ и две рюмки-блюдца. Посмотрела на посуду не менее потерянным взглядом.

— Надеюсь, не будешь против составить мне компанию.

Ах да, блять, забыла, что у меня выбор был — чуть не всплеснула я руками, мысленно закатив глаза, но наблюдая, как мужчина разливал алкоголь, только измученно выдохнула. Подобрав рюмку и поднеся к губам, запоздало предупредила:

— Меня в госпитале накачали обезболивающим, поэтому, если вдруг окочурюсь, заранее прошу прощения, — и даже не желая думать о возможных последствиях, опрокинула стопку.

Жидкость, скользнув по языку, обожгла горло и разлилась огнем по желудку. Забористо. Не самогон на опилках, от которого хочется улететь в Вальхаллу, но тоже дает по голове.

— Забавно наблюдать за тобой, — подметил Айзен, без единой эмоции опустошив рюмку, словно в ней была обычная вода. — Хинамори всегда пыталась отказать мне в компании, хоть по ней и было видно, что ей льстило такое предложение.

— Мне льстит бесплатный алкоголь. Но лучше не спаивайте