P.S. Я тебя ненавижу - Лорен Коннолли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В салоне машины повисает тишина. Я стараюсь не дать раздражению просочиться в голос, когда наконец разрываю её.
— Ты был благодарен за мою помощь, — заканчиваю я за него.
Его хватка крепчает.
— Не совсем.
— Тогда что?
Дом сжимает челюсть, затем расслабляет её.
— Когда ты помогала мне, я мог дышать. А когда мог дышать, я видел тебя.
У меня перехватывает дыхание, как если бы мы только что перевалили вершину американских горок.
Но на самом деле мы замедляемся, сворачивая на парковку мотеля. Весь этот сумасшедший вихрь — только в том, что я чувствую рядом с этим человеком, которого, возможно, я никогда по-настоящему и не знала.
— А сейчас ты меня видишь? — шепчу я, в голосе больше уязвимости, чем я когда-либо позволяла себе рядом с Домиником Перри.
Его ответ не заставляет себя ждать.
— Ты — всё, что я вижу.
Глава 26
Если бы не риск быть похороненной под лавиной снега в арендованной машине, я бы ещё час сидела в оглушённом молчании.
«Ты — всё, что я вижу.»
Это сказал Дом. Про меня.
А затем…
— Вылезай из машины, Мэдди. Замерзнуть насмерть тебе не позволено.
Чуть менее потрясающее заявление.
Дом выбирается из-за руля, обходит машину и открывает для меня дверь, помогая выбраться. Он держит меня за руку, пока мы пробираемся сквозь всё увеличивающиеся сугробы. Если бы наш поход занял ещё немного времени, сомневаюсь, что даже Дом смог бы довезти нас обратно. Мы отряхиваем снег с ботинок и вваливаемся в тепло дома. В гостиной потрескивает живой огонь, и мне хочется броситься к нему, впитывая его дымное тепло.
Но я следую за Домом к стойке регистрации.
— Ох, бедняжки! Вас застала буря?
Сандра, пожилая белокожая женщина с добрыми голубыми глазами, смотрит на нас с сочувствием из-за стойки. Она управляет этим мотелем вместе с мужем Аланом — сдержанным корейцем с мягкой улыбкой и чуть припухшими веками.
— Да, похоже на то, — Дом отвечает ей с кривоватой улыбкой. — Нам бы переночевать тут ещё одну ночь. Это возможно?
— Ох, боюсь, ваши комнаты уже забронированы.
Мой желудок неприятно сжимается, когда я встречаюсь с Домом взглядом.
Что теперь?
Даже доехать до другого конца города сейчас было бы смертельно опасно.
— Но, — быстро добавляет Сандра, — не переживайте. Место для вас найдётся. У нас свободна Утренняя комната — так мы её называем, потому что утром там самый красивый свет. Вам придётся делить её, но там есть большая кровать и кушетка. Места хватит. Как вам такой вариант?
Мы снова смотрим друг на друга. Только теперь я не могу понять, о чём он думает.
Вместе.
Спать вместе.
То есть, спать в одной комнате вместе, поправляю себя мысленно. Не то чтобы…
— Да, — выдавливаю я, осознав, что Дом ждёт от меня окончательного согласия. Откашливаюсь. — Это отлично.
Как будто у нас есть выбор.
Я забираю ключ, пока Дом уходит за нашими сумками. А сама, как мотылёк на свет, тянусь к камину, наслаждаясь его мягким сиянием. Спустя минуту Дом присоединяется ко мне, и даже после прогулки по снегу его тело излучает почти столько же тепла, сколько пляшущие языки пламени.
— Возможно, и завтра в Северную Дакоту не поедем, если это не прекратится, — говорит он тихо.
Я прослеживаю за его взглядом к окну — снег всё так же валит белой стеной. Ветер гремит в стёкла, и я ловлю себя на том, что наслаждаюсь этой атмосферой.
— Посмотрим утром. Если всё так же будет мести, может, Сандра позволит нам остаться в Утренней комнате ещё на одну ночь.
Ещё одна ночь в одной комнате с Домом.
«Ты — всё, что я вижу.»
Щёки вспыхивают, но я легко списываю это на жар пламени.
Дом кивает. Мы молча стоим рядом, пока Сандра не заглядывает в гостиную.
— Снаружи становится не по себе. Но не волнуйтесь, Алан делает сэндвичи, а я поставила вариться суп. Как только устроитесь, приходите в столовую, мы вас накормим.
— Спасибо, Сандра, — отвечает Дом и, прежде чем я успеваю сделать шаг, кладёт ладонь мне на спину, мягко направляя прочь от огня. Будто боится, что я могу в него шагнуть, если оставить меня без присмотра.
Может, так и есть. Мне так нравятся камины, что иногда хочется просто свернуться внутри этих потрескивающих языков пламени.
В комнате я первой занимаю ванную, включая горячую воду. Кожа неприятно липкая от пота после похода, и я хочу быстрее смыть с себя весь этот день. Сбрасываю одежду в угол, забираюсь под душ и тихо стону от облегчения. Мыло пахнет мятой, бодряще и свежо. Я быстро намыливаюсь, смываю пену, хоть и хочется постоять под водой подольше. Но Дом тоже должен принять душ.
Вытираюсь полотенцем, закручиваю волосы в тюрбан, натягиваю мягкий гостиничный халат. Подбираю грязные вещи и выхожу в спальню.
Дом проходит мимо меня, как только я переступаю порог, и дверь за ним закрывается с чётким, окончательным щелчком.
Пока жду, когда Дом закончит душ, надеваю чистый свитер и леггинсы, вытираю волосы полотенцем и осматриваю кушетку. Она выглядит вполне удобной — завалена подушками, укрыта мягкими пледами. Стоит у окна, из которого видно, как засыпает снегом этот зимний мир. В целом — идеальное место для сна.
И всё же мои глаза снова находят кровать с балдахином.
Матрас, в который можно утонуть и не хотеть вылезать днями.
Особенно если рядом будет один конкретный мужчина…
— Прекрати, — бурчу себе под нос, качая головой.
Дом держал меня за руку, катал на спине, говорил милые вещи, которые могут значить больше… но он ни разу не упомянул тот поцелуй в аэропорту.
Мы делаем вид, что этого не было. Мы оставляем прошлые ошибки позади и становимся друзьями. Это самое важное.
«Ты — всё, что я вижу.»
Его слова звучат в памяти. Фраза, гораздо более интимная, чем что-либо, чем делятся просто друзья.
Но я не хочу повторять ошибок прошлого. Что, если я всё неправильно понимаю? Если всё снова окажется недоразумением?
Я не могу снова сделать шаг навстречу только для того, чтобы его отвергли.
Отвлекаю себя, находя в сумке толстые шерстяные носки и натягивая их на ноги. Дом выходит из ванной — волосы
