Друг или враг - Юлия Николаевна Иванова

– Оглушил себя, разве не ясно?

– Как это, оглушил?

Ривт даже остановился.

– Ну ты вообще! Все знают, что изганы оглушают себя, когда понимают, что вот-вот попадут в плен. Поэтому мы до сих пор не знаем, где находится их Логово. Их нельзя допросить.

– Что значит – оглушить? Я правда не знаю.

Ривт вздохнул так, как будто разговаривал с душевнобольной.

– Каждый изган, попавший к нам в плен, как бы стирает свою память. Надевает на неё колпак, через который невозможно пробиться. Он становится бесполезным. Может ходить и немного говорить – и совсем ничего не помнит.

– Но на меня он смотрит!

– Ты его видела раньше?

– Да! Но он был совсем другим.

– Может быть, ты вызвала в его приглушённом сознании какой-то образ, – пожал плечами Ривт. – Он пытается тебя вспомнить.

Эльда поёжилась.

– Ты говоришь, они тут все такие.

– Угу. Едят и спят. Овощи.

– Но зачем их тут держат?

– Потому что они считаются нездоровыми. А целительницы пытаются вернуть им сознание. Если у них это получится, то мы узнаем, где прячутся изганы. И уничтожим их.

Эльда помолчала.

– С твоей драгончей всё в порядке?

– Да, а что с ней может быть не так?

– Ну… Всякое. В прошлый раз она взбесилась, когда меня увидела.

Ривт мрачновато хмыкнул.

– Да, тогда я не удержал её, но постараюсь, чтобы это не повторилось. Жаль ребят, – вдруг сказал он.

Эльда удивлённо посмотрела на него. Надо же, этому неприятному парню жаль Сержена и Витаниса.

– Мне тоже. Очень.

Дальнейший путь они проделали молча. Через переход их пропустила дежурная чара, а в Семиглаве они разошлись в разные стороны.

В Призрачном замке Эльда узнала, что новый лидер их группы – Чижик, а порт-ключ Ники перешёл к её толстой подруге – Мизлит.

А ещё шнырк принёс ей важную бумагу. Ту самую, о которой говорил Витанис. Разрешение на работу в архиве, подписанное чаром Алертом. «По просьбе Витаниса», – было сказано в записке.

Теперь она могла узнать, что же случилось в тот день, когда пропала её мать. Но почему-то уже ничего не хотелось.

* * *

Следующие дни Эльда ходила как в тумане. Ей было ничего не интересно.

Волимир, реагируя на её настроение, тоже как-то приугас. На занятиях она плохо слушала, рассеянно отвечала, если к ней обращались. Чижик пыталась подбодрить подругу, помогала, пробовала даже развеселить. Эльда была благодарна за теплоту, но чувствовала себя потерянной. Ей стало всё равно, что о ней думают, стали безразличны и учёба, и девочки, которые перешёптывались за спиной.

Ника вернулась из Лечебницы и написала прошение о переселении в другую комнату. Чара Корини не стала препятствовать и разрешила ей собрать свои вещи и уйти, благо в замке хватало пустых комнат. Чижик и Эльда остались вдвоём. Они только теперь до конца поняли, насколько их тяготило присутствие Ники.

После всего случившегося Эльда даже смотреть в её сторону спокойно не могла. Сколько бы она ни ругала себя за то, что подговорила всех на глупую авантюру, но закрадывалась мысль, что на самом деле всё им испортила Ника. Если бы она не вмешалась, всё пошло бы по-другому. Может быть, они не могли спасти Лексу, но она бы не погибла от силового удара Шани. Тогда и камень Витаниса не раскололся бы окончательно, а сестра не пострадала от рикошета…

– Ненавижу её. Ненавижу. – Когда Эльда бормотала эти слова, ей становилось легче. Чижик только качала головой, но не вмешивалась. Она не знала, как помочь, просто старалась постоянно быть рядом.

Шани тоже вернулась к учёбе и появилась на занятии по чароведению. Вся их группа впервые собралась после происшествия с Лексой. Разговаривать девочкам не хотелось. Мариса молчала, Шани с Эльдой тоже. Одна Юта, единственная, кто не была вовлечена в приключение, не могла понять, что происходит с остальными.

– Небольшое объявление, девочки, – сказал чар Питриг. – Как вы знаете, в нашей школе существуют занятия по интересам, и я хочу пригласить всех желающих в свой клуб живописи. Он заинтересует тех, кто любит рисовать и создавать что-то с помощью кисти и красок. Если таковые найдутся, прошу после занятия подойти ко мне, я отвечу на вопросы и запишу вас.

Чар Питриг посмотрел на Шани, но она опустила глаза.

– Запишешься? – спросила Эльда.

Шани равнодушно пожала плечами.

Расспрашивать не хотелось. Эльда и не стала, мрачные мысли снова захватили её с головой.

– Вы что все, сговорились сегодня молчать? – не выдержала Юта. – Почему никто не выполняет задание, кроме меня?

– Не обращай внимания, Юта, – ответила Чижик. – Давай пока поработаем вдвоём.

Чар Питриг дал им задание заполнить таблицу, в которой отражались основные способности чаронитов, принадлежащих к разным орденам.

– Почему мы должны работать вдвоём, если нас пятеро? – не соглашалась Юта.

– Девочки дополнят свои части потом.

Юта упрямо откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

– Это нечестно. Вы что-то скрываете, а мне это неприятно. Если у нас одна группа, то и работать мы должны все вместе. Иначе нам никогда не выиграть приз чароведы.

Все посмотрели на неё странно.

– Что вы так смотрите? Я что-то не то сказала? Мы разве не для этого собрались?

Чижик обвела глазами присутствующих.

– Мне кажется, надо рассказать ей о том, что произошло. Иначе она не успокоится.

– Я так и знала, что вы что-то скрываете! – торжествующе воскликнула Юта. – Не собираюсь ничего делать, пока не расскажете.

И она воинственно уставилась на остальных.

– Я расскажу, если никто не против? – спросила Чижик.

Шани равнодушно пожала плечами, Мариса всхлипнула, Эльда согласно кивнула:

– Рассказывай, но так, чтобы никто не слышал. Ещё не хватало, чтобы все узнали.

Чижик начала говорить, но остальные девочки не могли безучастно слушать. Каждой из них было чем дополнить историю. Так и получилось, что вместо того, чтобы работать над общей таблицей свойств чаронитов, все они, склонив головы над бумагами, впервые обсудили, что же произошло. Оказалось, что каждая из них увидела в тот злополучный вечер что-то своё. И каждая сделала выводы.

– Когда драгончая бросилась на Нику, я очень испугалась, – со слезами сказала Мариса. – Я не смогла оказать ей помощь, хотя должна была. Какая из меня после этого целительница? Так что знаете… я решила… отречься от чаронита.

– Что-о-о?

– Просто я не достойна быть целительницей, я только сейчас это поняла. – Красная искорка в глубине молочного камня Марисы гневно засверкала. – Мне надо дождаться каникул, чтобы сначала поговорить с мамой. По моей вине чуть не погибла девочка… и я не могу такое допустить ещё раз.

– Что ты такое говоришь, Мариса! – воскликнула Эльда. –