Блуждающие в Хроносе - Данис Н
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустя вёрст пять, по правому боку вдалеке можно было увидеть десять деревянных домов, которые, судя по всему, являли собой деревню, а на горизонте показалась лошадь с покачивающимся седоком на спине, которая следовала прямо на них. Копыта кривой лошадки поднимали маленькие клубы пыли при каждом неторопливом шаге. Человек на ней, покачиваясь из стороны в сторону, держался за луку седла обеими руками и, похоже, даже не пытался управлять конём, доверяя маршрут своему парнокопытному другу.
– Он что ранен? – предположила Флоки, когда они начали сближаться.
– Можно и так сказать, – покачал головой плут, догадываясь о характере ранения.
С невнятными криками мужик свалился с коня. Томми подошёл поднять пострадальца.
– Ты где напился? – требовательно спросил он, учуяв его перегар и окончательно убедившись в своих подозрениях.
– Я не пил, – запротестовал мужичок. – Только жене не говори…
– Да я серьёзно, – почти с мольбой спросил ворюга, – покажи, в какой стороне корчма, в горле пересохло, нет сил терпеть.
Пройдя пару вёрст в направлении, указанных мужичком, отряд, подгоняемый нетерпеливым вором, добрался до небольшого селения с большой конюшней. Томми по нюху определил, где находится корчма, и, отворив дверь с ноги, залетел внутрь, с порога проорав:
– Корчмарь! Неси всё пиво, что есть в этом гадюшнике к этому столу, – указал он пальцем на кривенький деревянный стол, столешница которого успела изрядно потемнеть от многолетнего использования и большого количества пива так нерадиво разлитого местными пьянчужками.
– И закусь не забудь, – добавил громогласным голосом Кронан, проходя боком и пригибая голову в дверном косяке.
Быстро съев похлёбку из баранины, зажевав её жаренной картошкой с сыром и кровяной колбасой, они заказали копчёных свиных рёбрышек, которые неспешно смаковали, попивая пшеничное пиво. Томми к этому моменту приступил к третьему литру напитка, без каких либо проблем заливая кружку за кружкой, и не особо отвлекаясь на закуску.
– Томми, – наставительно начал Ялмар, – тебе бы бросить, пока не подсел окончательно.
Плут уставился на него стеклянными глазами.
– Ты что думаешь, я алкаш что ли какой? – икая и порыгивая, проговорил ворюга. – Я уже однажды бросал и могу бросить в любой момент снова!
С этими словами он допил оставшееся в кружке пиво и выкинул её через левое плечо.
– Видал? – не обращая внимания на возгласы местного забулдыги, которому прилетело пустой кружкой, спросил плут. – Опять бросил!
– Не дави на пацана, – на громком выдохе, допив залпом кружку, вступился Кронан за ворюгу. – Я в его возрасте заливал шары в ещё больших количествах, и глянь, где я теперь, – бахвалисто раскинув руки, заявил король.
– Заливаешь шары в протухшей харчевне, в какой-то глуши, чуть не пропив собственное государство? – поинтересовался нейтральным голосом воин.
Король открыл было рот, подняв руку с оттопыренным указательным пальцем, собираясь что-то возразить, но решив, что в свою защиту сказать в общем-то нечего, лишь хмыкнул, вцепившись в следующую кружку спиртного напитка.
– Пойду подыщу нам лошадок, есть пожелания? – обратился Ялмар к отряду.
– Чёрную и побольше, и чтобы ни капли белой шерсти! – воодушевлённо высказался король.
– Мне самую тупую и самую спокойную клячу, что у них будет, – заявил плут, потирая плечо, на котором до сих пор не прошёл шрам от отпечатка зубов, который оставил конь, пытавшийся поиграться, и со всего размаха зашвырнувший ворюгу в канаву.
– Хочу чтобы было четыре копыта и голова, – елозя лупой по книжке с очень мелким шрифтом, высказал пожелания Доган.
– А я хочу пони! Я видела, у них есть, – сияя от радости, воскликнула Флоки.
Воин, выслушав всех, встал из-за стола и зашагал в сторону конюшен, находившихся чуть поодаль от деревенских домов, а за ним вприпрыжку побежала лучница. Дойдя до загона, в котором резвились лошадки, бегая по зелёной травке, Ялмар упёрся руками в деревянную изгородь, а Флоки с наскока запрыгнула на нижнюю балку и, сконструировав козырёк из двух ладошек, начала высматривать свою добычу. Наконец, найдя взглядом маленькую пухлую лошадку чёрного окраса, которая бродила отдельно от остальных, крикнула:
– Вон он!
Пройдя вдоль всей ограды под фырканье лошадей, они нашли хозяина, который встретил их услужливой улыбкой, прикрытой седыми усами до подбородка. Оба поймали себя на мысли, что запах сена и навоза возле него значительно усилился. Воин обозначил нужных коней, которых он выбрал и поинтересовался ценой. Четыре лошадки обошлись в весьма круглую сумму, но Ялмар не стал торговаться, ибо король велел не мелочиться. А когда хозяин услышал, что они желают купить пони, тут же сделал им грандиозную скидку. В итоге, пони им вручили почти даром, явно радуясь, что хоть кто-то забрал это милое создание. Правда услышав, что его берут для девочки, старичок с усами хотел было о чем-то предупредить, но, коря своё малодушие, промолчал. И начертив двумя пальцами защитную руну в след шагающей в загон Флоки, пробормотал какую-то молитву о прощении его грешной души. Девушка, ни о чём не подозревая, шла с морковкой в руке к грустному животному, которое всё так же стояло в отдалении от остальных. Она подкралась к нему со спины и немного обошла его с боку, а после, вытянув морковку вперёд, начала с ним разговор, ласковым голосом описывая красоту его холки и изящную кругловатость его боков. Животина, на которой не было ни единого белого пятнышка, развернулась к девушке и наклонив голову на манер быка, начала топтать копытом траву, явно намекая на то, что будет с ней, если она живо не уйдёт туда, откуда пришла. Его чёрные глаза, сливающиеся по цвету с чёрной короткой шёрсткой, казалось, наливаются кровью от накопленной ярости. И когда пони хотел уже вот-вот сорваться с места, Флоки в два прыжка преодолела расстояние между ними и запрыгнула ему на спину, обхватив ручками его короткую шею. Лошадка, не ожидавшая такой наглости, опешила, не понимая как себя в таких случая вести. И в момент этих размышлений девушка сунула ему под нос морковку на длинном зелёном стебельке. Почуяв сладковатый запах и почувствовав как зелень щекочет ему ноздри, пони чихнул, на что ему с его же спины пожелали здоровья голосом нежным и чутким.
