Эллиот Майлз - Т. Л. Свон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возьми себя в руки, Кейт, притормози.
Он начинает зачитывать заметки с совещания прошлого месяца, и тут мой живот пронзает резкая боль.
О нет…
Месячные.
Закрываю глаза. Проклятье! Не сейчас…
Совещание продолжается, внутри меня пульсирует боль, кожа становится влажной от испарины.
Эллиот стоит у доски с маркером в руке и говорит, говорит…
Живот скручивает как половую тряпку, и я невольно опускаю голову.
О… как больно.
Взгляд Эллиота падает на меня, и он еле заметно хмурится.
Он продолжает говорить, но я чувствую характерное горячее движение в теле и торопливо встаю с места.
– Прошу прощения, мне нужно срочно выйти, – шепчу, превозмогая боль.
– Все в порядке? – обеспокоенно спрашивает он.
– Мне нехорошо. – Поспешно иду к двери. – Извините, я потом прочту заметки.
Спускаюсь на свой этаж, беру сумку и почти бегу в туалет.
Как же это дерьмо невовремя!
Эллиот
Набираю номер телефона в кабинете Кейт; долгие гудки, ответа нет. Где она?
Тяжело вздыхаю и возвращаюсь к отчету. Нет, что-то не дает мне покоя. Набираю секретаря ее этажа.
– Привет, Питер, можете соединить меня с Кэтрин, пожалуйста?
– Она сказалась больной и уехала домой, сэр.
Хмурю брови.
– Э-э, понятно. – Не тороплюсь отключаться, вертя в пальцах ручку. – Она не сказала, что с ней?
– Проблемы с животом.
– Спасибо.
Вешаю трубку. Набираю ее сотовый.
– Привет, Эл, – тихо отвечает она.
– С тобой все хорошо?
– Да, извини, что так рано ушла.
– Что случилось?
– Просто месячные, скоро буду в порядке.
– У тебя есть что-нибудь обезболивающее?
– Со мной все будет нормально, Эллиот, не беспокойся, – шепчет она, и чувствуется, что она хочет поскорее закончить разговор. – Увидимся завтра, ладно?
Как-то мне тревожно. Завтра… О!
– Ты уже доехала до дома?
– Да, поймала такси, – отвечает она.
– Хорошо.
– Пока.
– Позвони мне, если ты…
Она отключается раньше, чем я успеваю закончить предложение.
Поудобнее сажусь в кресле… Хм-м… Вздыхаю и возвращаюсь к работе.
Две минуты спустя…
Что, если она снова примет одну из тех таблеток и упадет с лестницы?
Нет, она же сказала, что больше не будет их принимать.
Вспоминаю, насколько не в себе она была в тот раз, и представляю ее безжизненное тело у подножия лестницы. Нет, она не сделает такую глупость!
Или сделает?
Делаю очередную попытку работать, но еще двадцать минут спустя жму кнопку интеркома.
– Кортни!
– Да, сэр?
– Я уезжаю, меня не будет до конца дня.
– Но… у вас же встречи всю вторую половину, сэр!
– Перенеси.
– Все в порядке, сэр?
– Все нормально, – коротко бросаю я. Встаю и надеваю пиджак. – Мне просто нужно уехать.
Вхожу в кабинет Кристофера.
– Мне нужна твоя машина.
Он поднимает глаза от компьютера.
– Зачем?
– Я должен кое-что проверить.
– Что, например?
Смотрю на него, судорожно пытаясь что-то придумать.
– Чрезвычайное происшествие с утками.
Черт… совершенно не умею врать.
Глаза у Криса становятся больше лица.
– Что они натворили?
Пожимаю плечами.
– Ну, они напали на почтальона.
Брат потрясенно открывает рот.
– Что сделали?!
– Атаковали почтальона, и он упал с мотоцикла. Ужас что такое!
Кристофер хохочет как ненормальный, громко и гулко.
– Ох, едрены помидоры, могу представить, что будет, когда об этом услышат братья!
Он нажимает кнопку быстрого дозвона на стационарном телефоне.
– Алло. – Слышу голос Джеймисона.
Отлично, конференц-колл, как раз то, чего мне не хватало!
– Что происходит? – Это уже голос Тристана.
Требовательно протягиваю руку.
– Дай мне гребаные ключи!
– Вы животики надорвете, – смеется Кристофер. – Его утки напали на почтальона, и тот сверзился с мотоцикла!
Тристан заливается смехом, и я толкаю Кристофера в грудь.
– Дай мне ключи, засранец!
– Чтоб мне пропасть! – кричит в трубку Джеймисон. – Купи уже ему ружье, что ли!
– Ключи! – практически рычу я.
– Мне сегодня самому нужна машина, у меня свидание, – юлит Кристофер.
– Да у тебя же четыре машины!
– Не дам!
– Я скажу Эндрю, он заберет тебя после работы.
– А почему бы тебе не сказать Эндрю, чтобы он сейчас заехал за тобой?
– Потому что он будет добираться слишком долго. Ключи! – требую я, теряя остатки терпения.
– Ну и ладно. – Брат нехотя протягивает мне ключи. – Вали. Надеюсь, что почтальон подаст на тебя в суд.
– Я уже вижу этот заголовок, – угорает Тристан. – «Смертоносная утка»!
Все братцы дружно стонут от смеха, и я пулей вылетаю из кабинета.
Засранцы.
Через двадцать минут стучусь в дверь дома Кейт.
Нет ответа.
Стучу громче.
Нет ответа.
Звоню ей по сотовому; тот, выдав положенное число гудков, отключается.
– Проклятье, – бормочу я. Снова звоню ей.
– Алло, – произносит ее сонный голос.
– Открой мне дверь.
– Что?
– Я у твоей входной двери, можешь спуститься?
– Я же тебе сказала, со мной все в порядке.
– Не в порядке, Кейт! Открой уже эту долбаную дверь!
– Уф… – Она отключает звонок, и через пару минут щелкает замок. Она стоит на пороге. – Что ты здесь делаешь?
С несказанным облегчением обнимаю ее.
– Приехал тебя проведать.
– Говорю же, со мной все нормально.
Кейт поворачивается, поднимается по лестнице, и я иду за ней, как послушный щенок. Она забирается в постель и натягивает одеяло.
Сажусь на краешек кровати, не зная, что сказать.
– Мне просто нужно поспать, – говорит она.
– Что ж. – Обвожу взглядом ее комнату. – Я не уйду, пока ты здесь одна.
– Осторожнее, Эллиот, – улыбается она, закрыв глаза. – Ты ведешь себя прямо как мой парень.
Вот еще! В досаде вскакиваю; она лежит не шевелясь, и я снова сажусь.
Черт!
Что мне теперь делать?
Минут десять я сижу на кровати, а она дремлет.
Все, к чертовой матери!
– Кейт. – Легонько трясу ее за плечо. – Что тебе нужно с собой? Я соберу твою сумку.
– Зачем?
– Забираю тебя домой.
– Да я нормально себя чувствую!
– Ни хрена это не нормально, Кэтрин! А теперь перестань возражать и скажи мне, что тебе нужно! – рявкаю я.
Она натягивает одеяло на голову.
– Уезжай, – глухо доносится из-под него.
– Отлично, тогда я сам тебя соберу.
Иду в ванную и беру ее косметичку, складываю в нее зубную щетку и пасту. Захватываю прокладки и тампоны, упаковку таблеток. Оглядываюсь, проверяя, что еще понадобится. На тумбочке лежат две книги. Она их сейчас читает? Поднимаю верхнюю и вижу засушенный между обложками цветок, который сорвал для нее вчера.
Она его сохранила.
Беру тонкий стебелек, верчу в пальцах. Как много красноречивых эмоций вложено в расплющенный розовый венчик!
– Что ты там делаешь? – окликает она.
– Корчусь в муках, глядя на волосы, застрявшие в твоем бритвенном станке!
Слыша ее звонкий смех, невольно улыбаюсь.
Осторожно кладу цветок на прежнее место и возвращаюсь в комнату.
