Тень богов - Джон Гвинн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не надо, – сказала Вол, подняв руку. Она тоже пристально глядела на Варга, но без гнева Глорнира. В ее глазах он увидел лишь жалость.
Замедлив шаг, он отстал и пошел в одиночестве, опустив голову. Гнев в его нутре вспыхнул искрой, а разочарование раздуло его в пламя. Это походило на спящую кузницу: угли, раскаленные под пеплом, лишь ждали удобного момента, чтобы разгореться от притока свежего воздуха из мехов.
«Возможно, настанет время, говорит он. Но когда наступит это время, если оно наступит вообще? Неужели я трачу те немногие дни, что у меня остались, на дело, которое для меня ничего не значит? Что для меня люди ярлы Хелки? Я никогда не знал их, никогда не переживал о них, – подумал Варг. В горле у него будто застрял комок из гнева, обиды и разочарования. – Фройя – вот все, что мне когда-либо было дорого».
Он услышал позади себя голоса, обернулся и увидел Скалька, идущего через луг с Ольвиром и Ирсой. Смахнул слезы с глаз и усилием воли загнал бурлящие эмоции подальше, в глубокие, самые темные уголки своей души.
«Галдурман, – произнес голос у него в голове. – Тот, кто может совершить акалл…»
Скальк, должно быть, почувствовал взгляд Варга, потому что посмотрел на него, и Варг не отвел глаза.
И на этот раз он не стал просить настойчивый голос в голове замолчать.
Глава 35. Орка
Орка проскользнула на задний двор «Мертвого Дренгра». Где-то над ней в вышине клубились дождевые облака и развевались по небу, как рваные знамена. Тени становились все длиннее и исчезали по мере того, как рассвет просачивался между домами, воздух в переулках был тих и недвижен. Позади Орка услышала плеск весел, погружающихся в воду: это гребли освобожденные дети. Лошадь выглянула из-за двери конюшни и жалобно захрапела. Орка пошла вдоль изгиба глинобитного забора, зажав в кулаке один кинжал. Второй она все еще не достала из ножен на спине. Орка дошла до двери, что вела в таверну, и постояла немного, прислушиваясь. Изнутри доносился приглушенный шум голосов. Она осторожно приподняла засов и медленно приоткрыла дверь. Сквозь щель хлынул свет, голоса стали громче: гул разговоров в общем зале, какая-то пьяная песня… Орка увидела, что дверь ведет в небольшую кухню со шкафами и глиняной печью, которая светилась угасающим жаром, со столами и полками – на них стояли миски, подносы, доски для еды. На ближайшем столе лежали ножи и полуразрезанные куски мяса. Дверь в дальнем углу открывалась в главный зал таверны.
Орка мельком увидела столы и стулья, людей, что сидели и разговаривали.
Она шагнула в маленькую кухню и закрыла за собой дверь, проследив, однако, за тем, чтобы защелка не соскользнула на место. Осмотрелась и увидела деревянную лестницу, ведущую на чердак. Еще один взгляд в таверну. Никто ее не услышал. Орка оглянулась на ступеньки.
«Нужно проверить, есть ли кто-нибудь на этом чердаке, – подумала она. – Не хочу, чтобы враг оказался у меня за спиной или перекрыл единственный выход, когда я окажусь в таверне».
Она подошла к ступенькам и медленно поднялась наверх, проверяя каждую и осторожно перенося вес с ноги на ногу, пока не оказалась на чердаке. Здесь было пусто и темно; ни одного окна, только отблеск от почти погасшего камышового факела все еще освещал помещение. С толстой соломенной крыши капала вода. Орка замерла и затаила дыхание. Это была комната размером с таверну внизу, над головой перекрещивались затянутые паутиной стропила. На полу валялось несколько маленьких тростниковых матрасов, в воздухе витал запах мочи и дерьма. Орка уже собиралась вернуться, когда что-то привлекло ее внимание: кожаная нить, торчавшая из ближайшего тростникового матраса. Она протянула руку, потянула за нее и задохнулась.
Это был маленький, вырезанный из дерева меч, висящий на кожаном шнуре.
Ее сердце заколотилось в груди, словно барабан, а желудок свело.
Она вспомнила, что видела эту подвеску на шее у Бреки в их последнюю ночь вместе, в их последнюю ночь в общем доме. Хлынул поток воспоминаний, сметая все мысленные преграды: они сидели и ели вместе, Брека злился на смерть Вирка и хотел научиться владеть мечом. Торкель говорил о правильном пути, о выборе. Она почувствовала дикий прилив эмоций, горло сжалось, а слезы застлали глаза.
Он был здесь. Мой Брека был здесь. Живой. Снова вспыхнула надежда.
Где он сейчас? Куда они его забрали? Что им от него нужно?
Она думала о том, что делать дальше, о том, какой выбор перед ней стоит.
Иногда выбора нет. Нас несет по течению, которое выбираем не мы.
Она стиснула челюсти, скрипнув зубами.
Я буду течением. Я буду стремниной.
Приглушенный смех доносился сквозь половицы из таверны внизу. Орка подавила нахлынувшие эмоции, бьющиеся в груди. Смахнула слезы. Сжала в кулаке деревянную подвеску, костяшки ее пальцев побелели.
Сжала в кулак свое сердце.
Она посмотрела вниз, на доски пола, на свет, проникающий сквозь щели из комнаты внизу, и услышала голоса, смех.
Дрекр. Те, кто украли моего мальчика, тот, кто убил моего мужа. Я стану их смертью.
Она засунула кулон и шнур в карман на поясе. Затем повернулась и осторожно спустилась по ступенькам обратно в маленькую кухню и подошла к двери, ведущей в таверну. За стойкой стоял мужчина, седовласый и лысеющий, его бороду скрепляло бронзовое кольцо. Он разливал эль в кувшины. Большинство столов в таверне пустовало, за одним из них, возле входа, под закрытым ставнями окном, сидели шесть или семь человек, мужчины и женщины: все они играли в бабки. С ними сидел и улыбался, бросая кости, обожженный. Его лицо было худым и угловатым, рот широким, а верхние зубы слишком длинными, чтобы губы могли их прикрыть.
Ближе всех, спиной к Орке, стояла женщина. Она была высокого роста, одета в стеганую рубаху, на поясе ее висели топор и кинжал. Ее взгляд был устремлен на другой стол. Там сидели двое, склонившись друг к другу совсем близко, и беседовали, а еще один мужчина, темноволосый воин в кольчуге со щитом на спине, стоял позади них. Один из сидящих был одет в тонкий плащ с брошью в виде орлиного крыла; лицо его было скрыто тенью от глубоко надвинутого суконного капюшона. Другой был огромным и громоздким, его мышцы так бугрились на плечах и спине, что, казалось, у него вовсе нет шеи. Тело гиганта обтягивала темная рубаха с узорной вышивкой на вороте и груди, иссиня-черные волосы были туго стянуты и заплетены в косу, лежащую на спине; в его черной бороде блестели серебряные кольца, а
