Проклятие Шалиона - Лоис МакМастер Буджолд

так, – согласился принц. – Я понял это, когда стало ясно, что выжить можно и там. И не только телесно, но и в смысле рассудка…

Кэсерил произнес, криво усмехнувшись:

– Вообще-то все меня считали чокнутым…

Бергон покачал головой и выбил носком башмака небольшой фонтанчик золотистого песка. Заходящее за горизонт солнце высветило унаследованную от отца рыжину в его черных дартаканских волосах.

В Шалионе уже ушедшую из жизни мать Бергона считали интриганкой, которая спровоцировала ссору Лиса со старшим сыном, чтобы тот сделал наследником принца Бергона. Но Бергон вспоминал ее с любовью – еще ребенком он пережил вместе с ней две осады, когда во время войны с отцом его старший брат блокировал их в одном из городов. Он не имел ничего против того, чтобы женщины в делах мира и войны имели с мужчинами равные права, а их голос учитывался при обсуждении всех вопросов. Когда они с Кэсерилом делили скамью на галере, Бергон много говорил о своей умершей матери, хотя и не открывая ее имени – для того чтобы воспоминаниями о ней подбодрить и поддержать себя. Зато о своем живом отце он не сказал ни слова. Эту выдержку и способность контролировать себя принц наверняка унаследовал от старого Лиса.

Кэсерил улыбнулся и проговорил:

– А теперь позвольте рассказать вам о принцессе Изелль ди Шалион.

Бергон, затаив дыхание, слушал речь Кэсерила о вьющихся янтарных волосах принцессы Изелль, о ее ясных серых глазах, красивой белозубой улыбке, о мастерстве, с котором она гарцует на лошади, и о ее замечательных успехах в науке. О ее воле и выдержке, о том, насколько быстро и успешно она оценивает обстоятельства. Внушить принцу любовь к принцессе было так же просто, как продать еду голодному, воду жаждущему, а плащ – замерзающему в пургу. Это притом что Кэсерил пока ни словом не обмолвился о том, что она наследница трона. Со старым Лисом все будет, конечно, сложнее. Лис заподозрит здесь некий капкан, уловку. Придется вести с ним серьезную, хитрую игру. Иное – с Бергоном. Ему – только правду, и ничего, кроме правды.

– У предложения, которое делает вам Изелль, есть и иная, тайная сторона, – продолжил Кэсерил, когда они дошли до края пляжа и повернули назад. – Но от вас у нее нет тайн, она полностью доверяет вам, как истинная жена должна доверять мужу. И то, что я скажу, предназначается лишь вам.

Кэсерил, чтобы поддержать себя, глубоко вдохнул морской воздух.

– Тайна эта восходит ко временам войны между королем Фонзой Мудрым и Золотым генералом…

Чтобы Кэсерил смог рассказать всю историю, им пришлось сделать еще два поворота на усыпанном песком пляже. К моменту, когда он закончил, красный шар солнца уже касался слегка выгнутой линии горизонта, а волны, подхваченные силой прилива, накатывались на берег, шурша галькой и отражая своими гребнями алый цвет заката. С Бергоном Кэсерил был так же искренен, как с Истой, – он ничего не скрыл, за исключением, может быть, признаний самой Исты. Рассказал даже о своих непростых отношениях с Дондо – и в прошлом, и в настоящем. Лицо Бергона, когда он закончил свой рассказ, выражало глубокую задумчивость.

– Лорд Кэсерил, – сказал принц. – Если бы то, о чем вы поведали, исходило из чьих-то других уст, я не поверил бы ни единому слову и счел бы этого человека сумасшедшим.

– Хотя безумие и может быть следствием этих событий, принц, но здесь все реально. Я все это видел. Я в этом участвую. Я бы даже сказал, эти события почти полностью поглотили меня.

Неудачная фраза – море, готовое поглотить кого и что угодно, было совсем рядом. Интересно, а принц заметил, что, идя с ним по берегу, Кэсерил умудряется идти так, чтобы принц всегда оказывался между ним и полосой прибоя?

– Получается, – сказал принц, – что я – какой-то персонаж волшебной сказки, поцелуем спасающий прекрасную принцессу от последствий злого волшебства.

Кэсерил откашлялся.

– Здесь все гораздо серьезнее, чем просто поцелуй. Брак связывает жениха и невесту не только перед лицом человечества, но и перед ликом Богов.

Принц бросил на Кэсерила взгляд, смысл которого понять было непросто. Некоторое время он молчал, после чего сказал:

– Я видел вас в деле. И это… это значительно расширило мои представления о мире и человеке. Меня воспитывал отец. Он благоразумный, осторожный человек, который, когда имеет дело с людьми, всегда ищет стоящие за их поступками скрытые мотивы. Никто не способен его обмануть. Но я видел, как легко он обманывает сам себя. Если вы, конечно, понимаете, что я имею в виду.

– Конечно, понимаю.

– С вашей стороны было очень глупо нападать на того рокнарийца, хозяина галеры.

– Согласен.

– И тем не менее я уверен, что, сложись сейчас такие же обстоятельства, вы поступите точно таким же образом.

– Зная то, что я знаю сейчас… Это будет труднее сделать, принц. Но я надеюсь, принц… Я буду молить Богов, чтобы в случае необходимости они вновь внушили мне подобную глупость.

– Что же это за удивительная глупость, которая сияет ярче, чем все золото моего отца? Кэсерил! Вы научите меня быть таким же глупцом?

– О! – с улыбкой произнес Кэсерил. – Не сомневайтесь!

Кэсерил встретился со старым Лисом на следующее утро. Его вновь проводили в рабочую комнату, окнами выходящую на море, но теперь посторонних не было – лишь он сам, король и королевский секретарь. Секретарь устроился в дальнем углу стола, разложив перед собой стопку бумаги, перья и скляночки с чернилами. Лис сел за стол, положив перед собой шахматную доску и вертя в пальцах фигурки, вырезанные из нефрита и кораллов; сама же доска была инкрустирована полированным малахитом, ониксом и белым мрамором. Кэсерил поклонился, и король кивнул ему на место напротив.

– Играете? – спросил Лис.

– Увы, нет, милорд, – с сожалением в голосе ответил Кэсерил. – Во всяком случае, плохо.

– Жаль, – покачал головой Лис и, отодвинув доску, продолжил: – Бергон под сильным впечатлением от вашего рассказа о жемчужине Шалиона. Хорошая работа, лорд посланник.

– Я надеюсь.

Лис тронул лежащие перед ним на полированном дереве стола верительные грамоты, которыми Изелль снабдила Кэсерила.

– Удивительный документ, – сказал он. – Вы понимаете, что, если исходить из этой бумаги, все, что вы подпишете от имени принцессы, должно быть принято ею к обязательному исполнению.

– Именно так, милорд.

– Но имеет ли она право наделять вас такими полномочиями? Здесь могут возникнуть сомнения. С одной стороны, мы должны учитывать ее возраст…

– Милорд! Если вы отрицаете наличие у нее права заключать брачный договор, я