Тень богов - Джон Гвинн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лунный свет проникал сквозь закрытые ставнями окна и освещал спальню, а Торкель уже храпел на кровати. Она быстро сняла сапоги и шерстяные носки, расстегнула пояс и положила его на широкий сундук у изножья кровати, стянула через голову шерстяную рубаху и льняную поддевку, выпуталась из штанов и скользнула в постель рядом с Торкелем. Он протянул большую руку и коснулся ее бедра.
– Теперь ты хочешь рассказать мне, что тебя беспокоит? – пробормотал он заплетающимся ото сна языком.
Орка глубоко вдохнула и почувствовала, как в ее животе словно разворачивается вирм.
– Новая рабыня Сигрун, – вздохнула она.
Ответом ей стала тишина. Потом Торкель перевернулся лицом к жене. Его глаза блестели в лунном свете.
– Да. Она из дочерей Ульфрира, – сказал он.
– Она попробовала твою кровь. Я видела, как она слизывала ее со своего кинжала.
Пальцы Орки нашли рану на боку мужа – тонкую линию через ребра, уже заживающую. Она изначально не была глубокой.
– Ты не знаешь точно. Это могла быть кровь Вирка. И в любом случае, она – ульфхеднар, а не гундур. Для нее это ничего не значит.
– Порченые сейчас скрещиваются между собой, ты же знаешь. Она может быть и тем, и другим.
Торкель протяжно вздохнул.
– Мы должны покинуть это место, – сказала Орка. – Сейчас, пока не стало слишком поздно. Убраться отсюда, подальше от мелких ярлов и их мелких склок, от Хелки и Стёрра и их войны во славу жадности.
– Но это же наш дом. Мы построили его своими руками, полили землю своей кровью и потом.
– Нет, вот мой дом, – сказала Орка, положив ладонь на грудь Торкеля. – Ты и Брека – мой дом. Где бы мы ни были вместе, для меня это место будет домом.
Некоторое время они лежали в тишине, ладонь Орки лежала на груди Торкеля, пальцы перебирали его жесткие волосы, а его рука лежала на бедре жены.
– Да, ты права, – сказал Торкель, нарушив молчание.
Орка почувствовала облегчение. Она ожидала тяжелого разговора.
– Хорошо, – сказала она. – Я пойду к Ясеневому древу утром, поговорю с фроа.
– Да, утром, – сказал Торкель. – Но сейчас…
Его рука переместилась с бедра вверх, обвела изгиб ее талии и поползла выше.
А Орка нашла в темноте его губы.
Она выскользнула из спальни со спящим Торкелем и тихо притворила за собой дверь. Нашла на столе пустую миску и плюнула в нее, затем сняла с пояса кинжал и уколола кончиком ладонь. Показалось красное пятнышко, и Орка подождала, давая крови стечь в миску и смешаться со слюной.
Это удержит Сперта от мятежа или самоубийства по причине голода.
Затем она прошла через зал и взглянула на Бреку, который темной тенью свернулся на своей лежанке. Весли зашевелилась, но не проснулась. В дверях Орка остановилась и выбрала копье со стойки, ясеневое с толстым древком и кожаным чехлом на длинном лезвии. Она взглянула на длинный топор Торкеля, висевший над дверным проемом, и вышла наружу. Кругом царила тьма, лунный свет угасал с наступлением рассвета.
– Сперт, – прошептала Орка, подойдя к ручью и ткнув копьем под камень. Раздался Всплеск, по воде пошла рябь.
– Госпожа? – пробормотал Сперт, выныривая на поверхность.
Орка присела на корточки рядом с ним.
– Мне нужно сделать одно дело, но я справлюсь до полудня. Присмотри за фермой, пока я не вернусь.
– Да, госпожа, – сказал Сперт. Он сделал паузу, его усы нервно задергались. – Голоден, – пробормотал он. – Полдень – это долго. Неужели ты оставишь Сперта голодать и умирать, как раньше?
– Ты не умер, – огрызнулась Орка. – А жаль. – Она медленно выдохнула. – Брека разогреет тебе кашу, как только проснется. Он скоро придет с твоим завтраком, – сказала она, встала и направилась к воротам, перебросила копье через бревенчатую стену, а затем подпрыгнула, ухватилась за ее край, подтянулась и опустилась на мягкую землю. Орка не хотела уходить с фермы, оставив ворота открытыми.
Подняв копье, она направилась на юго-восток, пересекла открытое пространство вокруг их фермы и скользнула под сень деревьев. Темнота вокруг была черной, будто смоль, но Орка хорошо знала дорогу. Лисья тропа пробиралась вверх по холму между стволами, и, следуя ей, Орка вышла на высокий каменистый гребень как раз в тот момент, когда лучи солнца вспыхнули над краем света, позолотив верхушки деревьев и залив долину впереди огненно-красным. Она спустилась с хребта, используя древко копья в качестве посоха, и солнце поднялось над холмами как раз тогда, когда Орка достигла подножия холма. Журчание реки становилось все громче. Обычно, когда Орка добиралась до этой точки, она чувствовала перемену глубоко внутри себя, подобную облегчению, которое наступает после долго сдерживаемого выдоха, но не сейчас. Вместо этого в ее венах снова натянулись и задрожали нити ужаса, которые исчезли было прошлой ночью.
Деревья вокруг нее поредели – между стволов пробивались изломанные лучи света – а затем она вышла на луг, по которому протекала река. Впереди возвышался пологий холм, а на нем – ясень.
Орка споткнулась и остановилась. Она просто стояла и смотрела, раскрыв рот, а копье безвольно болталось в руке.
Ясень был уничтожен. На пригорке стоял покореженный, почерневший пень, а ствол дерева валялся на земле.
– Нет, – прошептала Орка.
Она перешла на бег, внимательно оглядывая луг вокруг себя.
– Фроа, – позвала она, хотя знала, что это бесполезно.
Фроа была духом, существом из дерева, коры и сока, и ее жизнь была связана с Ясенем, из которого она родилась и который охраняла. А потом Орка увидела ее: фигуру на склоне холма, лежащую рядом с поваленным стволом. Орка побежала к ней, остановилась и растерянно посмотрела вниз на тело в траве. Это была высокая женщина, словно вырезанная из дерева статуя, ростом выше Орки, неопределенного возраста, с листвой и ветвями в волосах. Ее глаза были широко раскрыты и выпучены, руки вытянуты в сторону поваленного ствола, открытый рот застыл в крике агонии.
Когда Орка видел ее в последний раз, фроа смеялась, танцевала и протягивала Орке руку в знак дружбы. Орка уставилась на труп. Тело фроа было изрублено, изрезано, исколото; тут и там виднелись почерневшие пятна от ожогов.
– Фроа, что они сделали? – вздохнула Орка, падая на колени.
Фроа, дух Ясеня, хранителя леса, рожденного из семени Оскутреда, великого древа, что стояло в сердце Вигрира, Поля Битвы, когда здесь бушевало пламя войны, во времена падения богов. Орка протянула руку и погладил лицо фроа. Оно было холодным и жестким.
– Я хотела поблагодарить тебя за защиту в то время, пока мы жили в твоем лесу, и спросить совета, куда мы могли бы пойти; в те края, где все еще живет кто-то из твоего рода.
В ответ она получила лишь взгляд мертвых глаз с замершего в смертельном крике лица.
Но кто или что сделало это? Кто бы осмелился? И кто обладает такой
