Проклятие Шалиона - Лоис МакМастер Буджолд

Она принялась рассматривать, как в лучах солнца играют бриллианты на гребне.

– Но вы легко отрастите новый локон, принцесса!

– А вы сможете вырастить новое сокровище?

– Так же легко, как вы, уверяю вас!

Лежа рядом с сидящей принцессой, он опирался на локоть, едва не касаясь ее колен своей головой.

Принцесса улыбнулась:

– Ваша новая должность приносит вам хороший доход, генерал?

– Немалый!

– Тогда вам нужно было бы играть роль короля бандитов, а не нашего спасителя, – проговорила Изелль.

Улыбка на лице Дондо потускнела, и он сказал:

– Если бы это было не так, где бы я взял деньги, чтобы покупать бриллианты на радость прекрасным дамам?

Изелль вспыхнула и опустила глаза. Дондо довольно осклабился. Кэсерил, прикусив язык, потянулся к серебряной фляге, думая в случае острой необходимости как бы случайно плеснуть несколько капель на шею сидевшей перед ним принцессы. Увы, фляга была пуста. Но, к его немалому облегчению, принцесса взяла немного хлеба и мяса и принялась есть. Что характерно, меняя в очередной раз позу, она подобрала юбки так, чтобы они не касались лорда Дондо.

Наступил вечер, и с низин повеяло холодом. Бандитский пикник закончился. Вся компания поднялась и медленно направилась к замку. Изелль, ехавшая впереди, на минуту придержала свою кобылу и дождалась, когда с ней поравняется Кэсерил.

– Кастиллар! – спросила она. – Вы разузнали все, о чем я просила в связи с продажей наемников в Ибру?

– Несколько человек подтвердили эти слухи, но их свидетельств недостаточно. Нужно искать еще.

По правде сказать, у Кэсерила были веские доказательства свершившегося, но он счел, что рассказывать об этом Изелль здесь и сейчас было бы неблагоразумно.

Она молча кивнула и, пришпорив лошадь, догнала Бетрис.

Этим вечером банкет продолжался не так долго, как обычно, и закончился без танцев. Усталые лорды и леди разошлись по своим покоям – отдыхать или предаваться более интимным утехам. Кэсерил, шедший к себе, увидел, что его догоняет Дондо ди Джиронал.

– Пройдитесь со мной, кастиллар, – сказал Дондо. – Я думаю, нам следует поговорить.

Кэсерил пожал плечами и последовал за Дондо, не упустив при этом из виду, что сзади, на некотором расстоянии, за ними следуют двое из молодых приятелей генерала, явно его подручные. Выйдя из башни, расположенной в узкой оконечности крепости, Кэсерил и Дондо оказались в маленьком дворике, откуда видно было слияние рек. По сигналу Дондо его приятели остановились и, словно стражи, остались ждать у двери, устало прислонившись к ее косяку.

Кэсерил просчитал шансы. Дондо в случае необходимости он достанет. Несмотря на все последствия плена и тяжкого труда на галерах, его жилистые руки были гораздо сильнее, чем казались. С другой стороны, Дондо был, без сомнения, лучше обучен. Его приятели были молоды. Немного пьяны, но молоды. Трое на одного – здесь даже мечом особенно не помашешь. Что потом скажут? Скажут: неуклюжий секретарь перебрал за ужином, вышел погулять по крепостной стене и, оступившись в темноте, с высоты в три сотни футов упал в протекающую внизу реку. Его изломанное падением тело найдут на следующий день, и никто не определит причин, по которым он погиб.

Несколько светильников, встроенных в стенные ниши, освещали мощенный камнем дворик. Дондо пригласил Кэсерила присесть на гранитную скамью у внешнего парапета. Камень был холоден и шершав, а ночной ветерок резанул по шее. Негромко хмыкнув, Дондо присел рядом и, автоматически откинув полы плаща, обнажил рукоять меча.

– Итак, Кэсерил, я вижу, вы теперь в большом доверии у принцессы Изелль!

– Должность ее секретаря – это большая ответственность. Еще большая – должность ее наставника. Я очень серьезно к этому отношусь.

– Не удивительно. Вы всегда ко всему относились серьезно. Но вы же знаете: во всем нужно следовать мере. Слишком много добрых качеств в одном человеке – это уже плохо.

Кэсерил пожал плечами.

Дондо, развалившись, сел поудобнее, словно намеревался поболтать с самым близким другом.

– Например, – начал он и махнул рукой в сторону башен, лицом к которым они сидели, – девушка ее возраста и склонностей должна интересоваться мужчинами, и, тем не менее, я нахожу, что она чрезвычайно холодна. Кобылка, подобная ей, предназначена для размножения – у нее широкие бедра, уже сейчас вполне годные для того, чтобы принять мужчину.

И он указал на себя, словно в качестве иллюстрации.

– Все, конечно, надеются, что ей не досталась в наследство от ее бедной матери та капля крови, из-за которой у той были проблемы с головой.

Кэсерил решил не участвовать в обсуждении этих вопросов и вновь пожал плечами.

– Будем надеяться и мы, – отозвался он.

– Будем, – подхватил Дондо. – И тем не менее, даже не принимая это в расчет, можно задаться вопросом: а настраивает ли против меня принцессу кто-нибудь… кто-нибудь, кто слишком серьезно относится к своим обязанностям?

– При дворе много сплетников.

– Согласен, – кивнул Дондо. – И все-таки Кэсерил, скажите, как вы говорите принцессе обо мне?

– Как? Очень корректно. Очень аккуратно.

Дондо сел поудобнее, сложив руки на груди.

– Это хорошо. Очень хорошо.

Несколько мгновений он помолчал и продолжил:

– И все-таки я бы предпочел, чтобы вы говорили обо мне с большей теплотой. Так было бы еще лучше.

Кэсерил, покусывая нижнюю губу, сказал:

– Изелль – очень умная и тонко чувствующая девушка. Я уверен, она поймет, где я говорю неправду. Лучше оставить все, как есть.

– Ну что ж, теперь подойдем к тому, о чем нельзя было не поговорить. Я полагаю, вы еще держите на меня зуб за ту жуткую игру, в которую нас заставил играть безумный принц Олус!

Кэсерил отрицательно покачал головой:

– Все это забыто, милорд.

Близость Дондо, его запах всколыхнули память Кэсерила, заставили его все вспомнить в деталях – его отчаяние, тяжелый удар, который нанес Дондо, скрежещущий звук металла…

– Забыто и быльем поросло…

– Ну что ж, вовремя забывать – это свойство порядочного человека. И все-таки, как мне кажется, вам чего-то недостает. Вы ведь, как я знаю, не так уж и богаты. Не всем удается отхватить у этого мира кусок пожирнее.

Дондо не без труда снял со своего толстого влажного пальца перстень – золото было достаточно тонкое, но в него был вправлен большой зеленый камень. Он протянул перстень Кэсерилу и сказал:

– Я надеюсь, что этот пустячок сделает вас более дружелюбным по отношению ко мне. И более молчаливым.

Кэсерил никак не отреагировал на это предложение.

– Все, в чем я нуждаюсь, я получаю у принцессы, милорд.

– Понимаю.

Дондо сдвинул, нахмурившись, свои темные брови, искорки загорелись в его прищуренных