P.S. Я тебя ненавижу - Лорен Коннолли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты правда так сделал? — У меня перехватывает дыхание, и я судорожно стискиваю ингалятор в кармане толстовки. Не уверена, что лёгкие справятся с этим разговором.
Он бросает мне кривоватую улыбку.
— Если это не было очевидно, я когда-то был слегка одержим тобой, Мэдди Сандерсон. — Он морщится. — Кажется, это черта семьи Перри.
Я не успеваю придумать, что ответить, прежде чем он продолжает:
— Но когда Дом понял, насколько всё серьёзно, он усадил меня и сказал, что это его вина, что ты уехала. Что он разозлил тебя, сделал что-то непростительное, и ты больше не хотела быть рядом. — Адам сжимает губу, проводя по ней большим пальцем — нервный жест. — Я был в ярости. Месяц с ним не разговаривал. Но я никогда не винил тебя.
У меня всё внутри сжимается от его признания.
— Должен был, — выдыхаю я. — Даже если я злилась на Дома, мне не стоило вычёркивать и тебя, и Картера. Мне не стоило уезжать…
Я запинаюсь, осознавая это только сейчас. Но говорю дальше:
— Мне не стоило оставлять вас.
Чёрт возьми. Я ушла. Я сделала с Адамом и Картером то же, что все в моей жизни всегда делали со мной.
Адам берёт меня за руку, сжимает пальцы в лёгком, поддерживающем жесте.
— Дом никогда не рассказывал, что именно сделал, но я могу догадаться. И он сделал это снова, да?
Он выбрал Розалин.
По крайней мере, так это ощущалось в тот момент, когда я стояла одна в той дурацкой комнате с павлиньими обоями, а он произнёс её имя. Сказал, что не приедет. Потому что Розалин нужна ему дома.
— Я буду отвечать на звонки, — говорю я вместо ответа. — И на сообщения. Обещаю. И приеду к вам. Хочу увидеть твою мастерскую.
Адам рассказывал о студии, которую арендует, и я уверена, там полно потрясающих вещей и пахнет свежим деревом.
Он снова сжимает мою руку.
— Отлично. Мне бы это понравилось. И ты можешь пойти со мной на его соревнования по плаванию. — Он кивает в сторону заднего сиденья. — Но сейчас мы говорим о тебе.
Я перевожу взгляд в зеркало заднего вида и встречаюсь глазами с Картером. Иногда он настолько молчалив, что о нём легко забыть. Но я никогда не забываю.
— Как жизнь, Картер?
Уголки его глаз собираются в хитрую улыбку. Моя попытка сменить тему была слишком очевидной.
— Нормально. Думаем с Адамом, стоит ли обмотать машину Дома пищевой плёнкой.
Я стону и опускаю голову на приборную панель, захлёбываясь волной сладко-горьких воспоминаний о выходках братьев Перри.
— Не надо. Дом, технически, ничего плохого не сделал. В этот раз, по крайней мере. Просто… — Я делаю дрожащий вдох. — Мы начинали что-то. И я поняла, что это плохая идея.
— Почему? — спрашивает Адам, но его голос звучит немного глухо — видимо, буррито оказалось слишком соблазнительным, чтобы сделать паузу.
Я пожимаю плечами.
— У нас не получится. По многим причинам.
Главная из которых — я сама.
— А ты счастлива с Домом? — спрашивает Адам, будто это самый простой вопрос на свете.
— С Домом я… — Я чувствую слишком многое.
Счастье. Раздражение. Волнение. Злость. Детский восторг.
Но больше всего… страх.
— Время, проведённое с Домом, только доказало, что у нас ничего не выйдет, — наконец говорю я. — И это нормально.
Пожалуйста, пусть это будет нормально. Пусть я смогу пережить это.
— Но это только между мной и твоим братом. Это не меняет моего отношения к вам двоим. Тогда не должно было, и сейчас я этого не позволю.
Я смотрю по очереди в глаза обоим.
— Спасибо, что приехали. Правда. Спасибо, что не забыли меня.
Адам протягивает руку и сжимает моё колено. Картер делает то же самое с моим плечом, а потом наклоняется вперёд, втискиваясь между нашими сиденьями и нажимая кнопки на экране, пока не подключает свой телефон к Bluetooth в машине.
— Раз Адам выбирал еду, мы выбираем музыку.
Эта старая традиция заставляет моё сердце сжаться от ностальгической радости. Через секунду в колонках раздаётся саундтрек к Wicked, и Картер выкручивает громкость на максимум.
Адам сначала стонет, но долго не сопротивляется — вскоре мы все вместе распеваем про вызов гравитации.
Пока мы едим жирную еду и воображаем себя бродвейскими звёздами, давление в груди немного ослабевает, а пустота… Она не исчезает.
Но зияющая пропасть печали становится чуть меньше.
Потому что в этот момент я не одна. Потому что близнецы не просто не бросили меня — они нашли меня, когда я ушла. Они не отпустили.
И в этот момент они по-настоящему похожи на братьев.
Глава 39
— Я открою! — кричит Адам, когда в дверь раздаётся стук.
Я внутренне сжимаюсь, ожидая увидеть свою соседку снизу, которая пришла отчитать нас за шум. Но как тут быть тихими, если у меня в квартире не только Адам и Картер, но ещё и Джереми с Тулой? Мои друзья заявились сегодня утром с круассанами и решимостью вытащить меня из моего кокона печали, не зная, что близнецы Перри опередили их на целый день.
Разумеется, мои друзья не сказали «Ну, похоже, они уже справляются» и не ушли. Нет, они тут же вломились в мою квартиру, начали засыпать парней вопросами о молодой версии меня и параллельно готовить завтрак.
Спустя час я уже не могла игнорировать тот факт, насколько мало рассказывала Джереми и Туле о себе. О своём прошлом.
Но это было совсем другое — слышать истории о себе глазами Адама и Картера. Они говорили обо мне так, будто я была крутой девчонкой, которую им повезло знать. Я до сих пор осмысляю этот новый, совершенно немыслимый взгляд на себя.
В какой-то момент Джереми исчез и вернулся с Карлайлом, своим напарником, и охапкой настольных игр. Вот тогда начался настоящий хаос.
Будто они считают, что чем громче будут себя вести, тем меньше у меня останется времени на тоску.
И, честно говоря, кажется, это работает.
Ну, и ещё моё соревновательное нутро, которое неожиданно проснулось. Я только что орала Картеру очередную версию ответа в Pictionary — а он, надо сказать, отличный певец, но совершенно безнадёжный художник — когда раздался стук в дверь.
Если миссис Бойд из нижней квартиры пришла меня отчитывать за крик «В каком, блин, мире это крёстная фея?!», то я это заслужила.
— Подожди, Адам, — зову я, поднимаясь, не желая, чтобы кто-то получил нагоняй вместо меня. —
