Она - моё табу - Настя Мирная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сама не замечаю, в какой момент перестаю давить на него, чтобы оттолкнуть, и начинаются хвататься, чтобы не упасть. Ладони скользят по окровавленным рукам. По спине сползают раскалённые капли пота. Виски, лоб, шея взмокают.
Извращенец сбавляет напор только тогда, когда начинаю задыхаться. Жадно глотаю его дыхание, пытаясь хоть как-то спастись от неминуемой асфиксии¹. Рвано выдыхаю ему в рот и, чёрт пойми как до этого доходит, касаюсь его языка своим. В ту же секунду нас словно молнией прошивает. В один прыжок он отскакивает не меньше, чем на полтора метра. Судорожно дышит. Дышит. Дышит… Это всё, что у меня получается заметить. Взгляд расползается, окружающая среда плывёт и вращается. Сердце… Господи, да оно из ума выжило! Долбится и долбится, как ошалелый воробей в металлической коробке. С тем же стуком и скулящим писком старается сбежать на волю, но лишь гробит себя, тратя все силы на заранее проигранное сражение. Разобьётся ведь глупое.
Придавливаю покрытые алыми мазками ладони к тяжело поднимающейся и рывками опадающей груди, чтобы не дать сдуревшему органу прикончить нас обоих раньше, чем отомщу психу за это унижение. Он мне ответит за каждую каплю крови и за все секунды слабости! За те мысли, что рождались в голове, пока он целовал меня.
Целовал?! Что за нафиг?! Это не мог быть поцелуй! Это точно было что-то другое! Что угодно, только не мой первый поцелуй! Как такое могло произойти?! Чтобы какой-то психопат, который выбесил меня с первой секунды знакомства, украл мой первый поцелуй! Невозможно! This can't be happening²! Господи… Но именно так всё и вышло.
Прижигаю нестабильного ненавидящим взглядом, подвернув израненные губы. И что вы думаете, делает этот мудак?! Он лыбится! Вытирает тыльной стороной ладони рот, размазывая кровь, и тянет победную, мать его, улыбку! Демонстративно прижимает вторую руку к совсем нескромной выпуклости в штанах, поправляет и насмешливо выписывает:
— Это предупреждение, девочка. Если в следующий раз захочешь поиграть во взрослые игры, будь готова идти до конца.
— Fack you³! — выплёвываю озверело. — Тебе, мальчик, — специально добавляю интонациям мёда, говоря это. Сама себя убеждаю, что он всего лишь сопливый сосунок, а не мужчина, всего две минуты назад лишивший меня воли, — до взрослых игр ещё расти и расти. Там, где ты учился, я преподавала.
— Клише. — буркает, махнув рукой, мол, я его достала, и достойным противником он меня не считает.
Посмотрим ещё, кто кого.
Медленно, расслабленно и даже лениво приближается ко мне. Сжав кулаки, скрежещу зубами, ибо мне приходится задрать голову, чтобы ни на секунду не упустить зрительного контакта. Потеряю — пропаду.
Да что же он такой огромный? Чувствую себя лилипутом рядом с этой горой мышц. Сколько в нём роста? Метра два? Во мне каких-то там несчастных сто пятьдесят четыре сантиметра. Очешуеть можно! Он на две головы выше меня! И в развороте плеч четыре моих талии! Да я на его фоне вообще кажусь себе мухой рядом со слоном! Ма-аленькой такой. Незаметной. Но это вовсе не значит, что он меня раздавит! Я его до смерти мучить буду! А вот до его или своей — совсем другой вопрос. Судя по кармическому давлению, что оказывает громила, шансов на выживание у меня почти нет. Вот только этот псих не знает обо мне кое-чего важного: я не из тех, кто пасует перед трудностями. Не можешь победить силой? Выиграй с помощью интеллекта и хитрости. Победа любой ценой — моё жизненное кредо.
Ненормальный всё ближе прижимается. Всем телом касается моего. Впервые жалею, что на мне так мало одежды. Под его пытливым взглядом голой себя чувствую. С высоты своего роста псих отлично видит ямочку между грудями. Задушено сглатываю ставший поперёк горла нервный ком и растягиваю рот в обольстительной улыбке. Кончиком пальца провожу вдоль края платья, приковывая его внимание к этой части тела. Моему счастью нет предела, когда взгляд чёрных глаз следит за моими движениями. Синяя вена сбоку мощной шей начинает учащённо пульсировать. Дыхание наращивает обороты. Но вся фигня в том, что работает это в обе стороны. И мои лёгкие перестраиваются на аварийный режим работы от его близости.
Мамочки, что я делаю? Я же безвозвратно скатываюсь в безумие, играя в шахматы с голодным львом. Он же меня сожрёт! Или спалит бездонными котлами обсидиановых глаз.
Избегая выдать себя, перебрасываю кисти на рельефную грудь, обтянутую военной футболкой цвета хаки. С трудом заставляю себя не одёргивать их, ибо стоит только коснуться — жжёт.
Что же это такое?
Запрокидываю голову ещё выше, снова то ли беря его в плен визуального контакта, то ли сама попадая в его. Совсем перестаю понимать, что делаю и что происходит с ним. А со мной?
С расчётом веду языком по искусанным губам, встаю на пальчики, вжимаясь животом всё в тот же раскалённый жезл, и сиплю:
— Готовься к проигрышу, мальчик.
Он непонятно хмыкает. Приподнимает правый уголок тонких губ и склоняется ко мне. Сгребает ладонями за талию и подтягивает на себя, пока сосками не вжимаюсь в его грудину. Через силу стон боли сдерживаю от такого интимного и сексуального контакта. Низ живота принимается неприятно ныть и тянуть. Плотнее сжимаю бёдра, ненароком поёрзав по задубевшему стволу. Психопат стискивает зубы, выпуская сквозь них шипящий выдох. Я этим самым выдохом чуть не захлёбываюсь. На рецепторах застыла смесь крови и никотина. Сейчас этот вкус смешивается с таким же запахом, только более мускусным, тяжёлым, мужским. Маньяк пахнет сигаретным дымом, потом, металлом и лесом. Он пахнет так, как должен пахнуть настоящий мужчина. Никакой ванили и сладости. Никакого лоска. Ничего лишнего, кроме аромата, будоражащего мою кровь и женское начало. Инь, мать вашу, которое уж как-то очень подозрительно точно совпадает с ян. И меня это до чёртиков пугает.
Маньячело прибивается мордой вплотную к моему лицу. Коснувшись своими жёсткими губами моих, которые даже мне кажутся податливее размягчённого пластилина, выталкивает:
— Во взрослых играх может быть только один победитель. Прости, Фурия, но это не ты.
Глаза безвольно закрываются. Организм готовится к новой тестостероновой атаке. Он, damn⁴, её жаждет. Но вот фигня: ненормальный оставляет этот раунд за собой. Лизнув мои губы, неожиданно убирает руки, разворачивается и, ни разу не обернувшись, уходит. Только издевательское эхо его смеха не даёт забыть, как он меня унизил, сначала доведя до безумия, а после оставив стоять здесь одну: потерянную, возбуждённую и чертовски злую.
*
