Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница - Терри Гудкайнд

— Но я боюсь, что совершенно не понимаю, что это значит. Я вообще абсолютно ничего о себе не знаю. Уверена, ты можешь представить, насколько это печально. Временами, меня так сильно расстраивает эта моя неспособность хоть что-нибудь вспомнить…

Голос Кэлен прервался, когда глаза Никки зажмурились от приступа острой боли. Она тяжело задышала.

Кэлен положила руку на плечо Никки.

— Никки, держись. Пожалуйста, держись. Сестра вот-вот исцелит тебя. Меня как-то ещё до тебя так изувечили — просто зверски — но они исцелили меня, потому я знаю, что они справятся с этим. Ты будешь в полном порядке, как только они появятся тут.

Никки слегка кивнула, но глаз не открыла. Кэлен сгорала от нетерпения, ожидая любую из Сестёр. Не зная, что же ещё можно предпринять, Кэлен дала Никки ещё немного воды и потом промочила ещё одну тряпицу и нежно протерла её брови.

Кэлен разрывалась между приказом оставаться на месте и порывом выбежать и потребовать, чтобы кто-нибудь привёл Сестру. Однако она понимала, что ошейник на шее остановит её ещё до того, как она сделает хотя бы пару шагов.

Было несколько удивительно, что ни одной Сестры не оказалось поблизости снаружи. Как правило, хотя бы одна из них была под рукой.

— Никогда не видела, чтобы кто-нибудь так сопротивлялся Джеганю, как делала это ты, — проговорила Кэлен.

— На самом деле, не имело значения, сопротивлялась бы я или нет. — Никки прервалась, чтобы перевести дыхание. — Он всё равно бы исполнил то, что намеревался сделать. Но я не собиралась с этим мириться.

Кэлен улыбнулась, восхищаясь силой духа Никки.

— Джеганя снедала злость на тебя, ещё до того как ты появилась. Сестра Улиция поведала ему, что ты любишь Ричарда. Она снова и снова твердила об этом.

Глаза Никки распахнулись, но она не произнесла ни слова, уставившись в потолок.

— Именно поэтому Джегань выспрашивал тебя — и всё из-за того, что Сестра Улиция наговорила ему. Он был одержим ревностью.

— У него нет никаких оснований ревновать. Скорее, ему нужно побеспокоиться о том, что, рано или поздно, я прикончу его.

Кэлен улыбнулась этому доводу. Но ей стало интересно, что же имела ввиду Никки — то ли, что у Джеганя нет оснований ревновать, постольку между ней и Ричардом ничего не было, то ли, по той простой причине, что у императора нет никакого права претендовать на сердце Никки.

— Ты думаешь, что тебе когда-нибудь представится шанс убить его?

От всплеска расстройства, Никки вскинула рукой, затем опустила её около себя сбоку.

— Возможно, что и нет. Думаю, что я из тех, кто обречён на смерть.

— Может нам удастся придумать что-нибудь до того, как это сможет произойти, — предположила Кэлен. — А каким это образом ему удалось захватить тебя?

— Я была в это время во Народном Дворце.

— Они нашли способ проникнуть туда?

— Да. Через подземные ходы, что раскинуты под Равниной Азрит и под плато, и давно позабыты. Эти подземные комнаты и туннели, похоже, заброшены ещё тысячелетия назад. Думаю, что это была разведывательная экспедиция, которая и захватила меня. Они ещё не начали вторжение во дворец, но всё же я уверена, как только сделают всё необходимые приготовления, они непременно нападут.

Кэлен догадалась, что это то самое обнаруженное захоронение в котловане. Это был лишь вопрос времени, когда они штурмом захватят Дворец и вырежут там каждого.

Она понимала, что умрёт всякая надежда, когда это произойдёт. Джегань тогда сломит последний оплот сопротивления Имперскому Ордену. Тогда он сможет править миром.

И всё же, по меньшей мере, ему необходимо заполучить в свои руки третью шкатулку Одена. Кэлен не сомневалась по поводу его слов, что в скором времени, так или иначе, он её получит.

Складывалось так, что время не истекало лишь для Ричарда Рала, хотя и без всякой надежды, что свобода, как таковая, сумеет выжить.

Никки с подрагивающим подбородком посмотрела на Кэлен.

— Пожалуйста, не могла бы ты меня накрыть?

— Ой, прости, — ответила Кэлен. — Я должна была догадаться об этом.

На самом деле, она уже думала об этом, но боялась, что Никки может стать хуже, если она накроет её и покрывало прилипнет к ранам. Но она конечно понимала, почему Никки хотелось укрыться.

Кэлен потянулась, схватила край золотистого покрывала и потянула его. Не запамятовав про ошейник, ей нужно было действовать аккуратно, чтобы не отрываться от пола.

— Спасибо, — поблагодарила Никки, когда оказалась способной дотянуть на себя шёлковое покрывало.

— Ты не должна стыдиться, — обратилась Кэлен.

Никки слегка нахмурилась.

— Ты это о чём?

— Ты никогда не должна стыдиться по тому поводу, что оказалась жертвой. Ты не должна судить себя за то, что попала в плен. Единственное, что ты должна чувствовать в себе, так это гнев от подобного насилия. Ты не сделала ничего такого, чтобы допустить это. Это — то самое насилие, о котором ты и говорила.

Никки натянуто улыбнулась и коснулась щеки Кэлен.

— Спасибо тебе.

Кэлен глубоко вздохнула.

— Джегань пообещал сделать то же самое со мной, что он уже сотворил с тобой.

Теперь Никки в свою очередь прижалась рукой к Кэлен, предлагая некое утешение.

Кэлен помедлила, но всё же продолжила.

— Его удерживает лишь одна причина, из-за которой он до сих пор не совершил эту гнусность. Он сказал мне, что хочет дождаться, пока я не узнаю, кто я. Он говорит, что момент, когда я вспомню своё прошлое и пойму, кто я — окажется самым худшим для меня. Джегань говорит, что он хочет уничтожить нас обоих самым матёрым способом из тех, каким ему доводилось уничтожать.

Никки закрыла глаза и накрыла их рукой, будто не в состоянии была перенести саму мысль об этом.

— Весьма очевидно, что он подразумевает кого-то из моего прошлого. Ты не знаешь, кто этот «он»?

Пришлось ждать очень долго, прежде чем последовал ответ Никки.

— Мне очень жаль, но я не помню твоего прошлого. Всё, что мне известно о тебе, так это то, что я слышала о тебе — твоё имя и что ты Мать Исповедница.

Кэлен кивнула. Она понимала, что не услышала всей правды. Она чувствовала в себе явную уверенность, что Никки знала больше, и не договаривала. И всё же, Кэлен решила не давить на Никки по этому поводу.

Учитывая то состояние, в котором сейчас пребывала Никки, докучать ей было бы чересчур жестоко. Может быть, у неё были личные причины, по которым она не могла поведать Кэлен большего. А может быть эти причины были весьма личного характера и не касались Кэлен.

Кэлен улыбнулась, решив держаться подальше от такого покрытого мраком предмета разговора.