Тень богов - Джон Гвинн

– Сон – твой целитель. Отдыхай, а когда проснешься, задавай вопросы.

Он покачал головой, желая задать свои вопросы прямо сейчас. Ведь их было так много.

– Sofaðu græðandi svefninn[27], – прошептала Вол, поглаживая Варга по голове, и его веки затрепетали, а сознание погрузилось в мягкую и бурлящую реку.

Варг рывком проснулся. Моргнул. Ему снился сон. О крови и битвах, о троллях и других существах, о диких, свирепых медведях и бледноглазых змеях. О волках.

– Все в порядке, брат, – произнес чей-то голос, ладонь похлопала его по плечу, и Варг увидел Торвика, который сидел рядом с ним, прислонившись спиной к грубой каменной стене. Варг глубоко вдохнул и понял, что теперь чувствует левый бок. Боль заставила его скривиться. Но он все равно попытался сесть.

– Не торопись, – сказал ему Торвик. – Тебя ударили костью мертвого бога; так что некоторое время будет больно. – Он улыбнулся и покачал головой. – Ты сражался с драконорожденным, владеющим когтем мертвой Орны, богини-орлицы, и ты убил его. – Он присвистнул. – Это настоящая сказка, не вздумай отрицать. Уж точно лучше, чем истории Свика о троллях. Она может соперничать даже с сагами о старом Рубщике Черепов.

– Где мы? – прохрипел Варг.

– В пещерах, – сказал Торвик. – Полных древних чудес. Они копают здесь уже давно и добрались до совсем древних залов. Вол думает, что это покои Ротты.

Это имя было знакомо Варгу по сагам у костра. Ротта – одна из мертвых богов, крыса, что настраивала своих сестер Орну и Лик-Рифу друг против друга, разжигая ненависть между орлом и драконом, полыхнувшую в день падения богов. В конце концов Ротта предала Орну слишком много раз и бежала от ее гнева. Но орлица выследила крысу, нашла ее и приговорила отбывать вечное наказание в покоях под водопадом Франга. Ротту приковали к скале, а заколдованные змеи вечно ползали по ней, и их яд капал на Ротту, сжигая шерсть и выжигая плоть.

– А знаешь, что еще, согласно сагам, должно было храниться в этих покоях? – прошептал Торвик, наклонившись ближе.

– Что? – выдохнул Варг.

– Раудскинна, магическая книга Ротты, руны ее были вырезаны на коже мертвой дочери Орны.

Варг громко втянул воздух. Говорили, что в Раудскинне спрятаны знания о самой жизни и смерти. Орна использовала эти руны-заклинания Ротты, чтобы поддерживать ее жизнь во время мучений, чтобы боль длилась без конца.

– Это просто сказка, конечно же, – сказал Варг.

– Да, именно так я и думал о палатах Ротты и драконорожденных до вчерашнего дня.

Варг подумал, что с этим не поспоришь.

– Это странное место, – продолжал Торвик, – и оно глубже под землей, чем ты можешь себе представить. Залы и десятки туннелей. Казармы и кухни. Здесь даже есть конюшни для лошадей. И есть камера с сотней соломенных матрасов, но только они совсем маленькие, будто для младенцев, – он покачал головой.

Варг понял, что в горле у него пересохло и болит. Больно было даже просто глотать собственную слюну. Он поднял руку и потрогал шею.

– Ах, да, там тебе, скорее всего, тоже больно, – сказал Торвик. – Тролль пытался выжать из тебя жизнь, помнишь?

И воспоминания тут же вернулись.

– Но ты дюжину раз вонзил ему нож в ладонь, как разъяренная оса, – улыбнулся Торвик.

– Воды, – прохрипел Варг.

Торвик откупорил флягу с водой и помог Варгу сесть, прислонив его к холодной каменной стене. Варг понял, что его рубаха исчезла, а туловище обмотано льняными повязками. Боль в левом боку накатывала и вцеплялась словно когтями при каждом движении, но вода в горле стоила того, успокаивая, будто жидкое серебро. Варг оглядел палату: это был зал шагов двадцать в поперечнике, с толстыми деревянными дверями по обе стороны. С крыши капала вода, поблескивая в свете факелов. Йокул по-прежнему лежал рядом на подстилке из соломы. Повязку ему сменили, грудь ритмично вздымалась и опадала. За ним виднелись два мертвых Заклятых Кровью, завернутые в саваны. Одним из них был Вали. Варг помнил, как сражался с ним плечом к плечу на стене щитов.

– Ты завоевал боевую славу, брат, – сказал Торвик. – Глорнир непременно пригласит тебя принести клятву. Надеюсь, он пригласит и меня.

Несмотря на боль, затуманивающую разум, Варг заметил, что все больше привыкает к тому, что Торвик называет его братом. Более того, ему это нравилось.

– Пригласит. Ты сражался хорошо и храбро, – скривился Варг. – Я видел это.

– Да, – Торвик отвел взгляд. – По правде говоря, я был напуган до смерти, так что не помню и половины. Но я жив, и на моем копье была кровь, когда бой прекратился. – Он посмотрел на Варга. – Но ты превзошел меня в своей боевой славе, Варг Неразумный, как солнце превосходит звезды. – Улыбка пропала с его губ. – Думаю, многие позавидовали бы тебе.

Он пожал плечами.

– Но не я. Я горжусь тем, что могу назвать тебя братом.

– Ты спас мне жизнь, – сказал Варг, вспомнив скрелинга, стоявшего над ним. – И мне кажется, что этой славы вполне достаточно.

Ухмылка вернулась на лицо Торвика, теплая и искренняя.

– И я снова спасу твою жизнь, если понадобится, пока могу дышать.

– И я твою, – вздохнул Варг.

Торвик рассмеялся.

– Послушать нас, – сказал он, – так разболтались тут о битвах, как два старикана.

Варг не удержался и рассмеялся, но тут же пожалел об этом – боль забилась в ребрах.

Одна из дверей открылась, и в зал вошла Вол с тарелкой хлеба и миской в руках. Она улыбнулась, увидев, что Варг проснулся, и, пододвинув стул поближе, села рядом с ним.

– Тушеная рыба и немного хлеба, – сказала она, протягивая Варгу тарелку и миску. Она оглядела его с ног до головы. – Я не ожидала увидеть тебя таким бодрым. Получить рану от когтя мертвого бога – не так уж и мало.

Варг понял, что до смерти проголодался, и тут же отправил в рот полную ложку тушеной рыбы, пыхтя и отплевываясь от жара. Потом обмакнул кусок хлеба в миску, чтобы тот впитал жижу, и стал сосать его.

– Где он? – спросил Варг, дуя в миску.

– Там, – сказала Вол, кивнув на дверь в дальнем конце зала. Варг понял, что чувствует силу меча, пульсирующую в его теле, как тупая головная боль.

Тем временем Вол развязала узел на льняной повязке и размотала ее, кивнула и прищелкнула языком, глядя на рану Варга. Он посмотрел вниз и увидел, что вся левая сторона его тела окрасилась в пурпурно-черные тона, а через ребро, в месте попадания костяного меча, шла линия волдырей.

Неудивительно, что она так болит.

Вол положила руку на рану, раскрыв ладонь.

– Sár gömlu guðanna, sára galdrabeins, lækna, laga, ná sér[28], – вздохнула Вол, и Варг почувствовал облегчение от боли, как в детстве, когда он сдирал кожу на колене, а Фройя дула на нее.

Вол посмотрела в глаза Варгу.

– Ты спас меня. Ты спас Глорнира, и мы все благодарны тебе, – она улыбнулась. – Этот акалл, что тебе