Президент планеты - ЧБУ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О чём вы говорили с Эриком? – спросил старик с нотками дешёвого портвейна в голосе. Он подошёл вплотную, отчего Дарвин почувствовал вонь старой, давно не стиранной одежды.
– Кто такой Эрик? – спросил он.
– Продавец в магазине «Валиант и Валиант». Усатый такой, похож на джентльмена Викторианской эпохи. О чём вы с ним говорили?
– Ни о чём.
– Ты пытался что-то у него украсть. Я же видел. Ты вошёл в магазин, а затем попытался выйти, но дверь перед тобой захлопнулась. Это происходит здесь каждый день: такие, как ты, постоянно заходят туда, а затем выходят с надписью «Вор» на лбу. Почему же тебе такую не нарисовали?
– А ты подглядывал, что ли? – спросил Дарвин. – Это моё личное дело, я не буду отчитываться ни перед кем, особенно перед старым бомжом в обоссанных штанах.
Лицо старика изменилось. Дарвин не чувствовал страха перед ним, тот был слишком стар и медлителен, чтобы напугать. Он часто встречал таких во всех городах мира. Это был обыкновенный жалкий дед с кучей свободного времени, пытающийся узнать обо всём, что происходит вокруг. Обычно при прогулках по городу Дарвина сопровождал либо Ян, либо сразу несколько телохранителей. Он всегда разворачивал таких любопытных людей в грубой форме. Сейчас же он сделал это на автомате, совершенно забыв, что за спиной у него не стоит несколько человек поддержки.
– Как ты меня назвал, ханзир? – спросил старик, последнее слово он произнёс на незнакомом языке. – Чтобы такой эбэн эль мэтакана называл меня бомжом…
Короткой палкой, которой он опирался о землю, старик ударил Дарвина по руке, державшей пластиковый пакет. Тот выпал, и старик ловко подхватил его. Следом палка угодила Дарвину в живот, повалив на спину. Когда Дарвин поднялся, то увидел лишь спину старика, уходящую вдаль и теряющуюся в толпе, а в свободной руке тот держал его пакет с едой.
Несмотря на боль, Дарвин побежал следом.
– Стой, урод! – кричал он. – Это моё! Отдай!
Это был центр Гибралтара, людской поток здесь двигался с огромной мощью. Дарвин, чья макушка достигала пупа любого взрослого человека, быстро в нём потерялся. Он проскакивал между ног, наклонялся вниз, искал чёрную трость, стучащую по тротуарной плитке. На глаза ему попадались лишь ботинки, лёгкие сандалии и босые ноги. Старик ушёл вместе с его едой.
Четверть часа Дарвин искал отобранное у него сокровище. Он был расстроен даже больше, чем когда ему пришлось бежать из дома через канализацию. Старик забрал у него не просто еду, это был смысл жизни на ближайшие пару дней.
От пережитого шока Дарвин потерял ощущение времени, пространства и собственного самочувствия. Дарвин пришёл в себя бредущим обратно к магазину Валиантов. Ноги вели его туда совершенно независимо от его желания.
Подсознательная часть разума собиралась попросить продавца дать ему ещё один пакет с едой. Сознательная напоминала, что он пообещал не возвращаться. Дарвин остановился посреди улицы, не замечая прохожих, огибающих его с двух сторон. Невидящим взором он водил вдоль улиц и не знал, что ему делать дальше. Кто-то спешащий пнул его сумкой, Дарвин с запозданием посмотрел вслед и не увидел ничего, кроме чувства собственного ничтожества. Дарвин побрёл вместе с толпой, потому что ему нужна была какая-то цель, хотя бы на ближайшее время.
Мимо мелькали улицы, дома и яркие вывески. Реклама лилась изо всех щелей. Толпа на каждом перекрёстке разделялась, как река, и собиралась вновь. На Бентли-авеню перед Дарвином предстал Гибралтарский университет – массивное здание, словно пережившее землетрясение: второй этаж находился под углом к первому, а третий под углом ко второму. Центральное здание соединялось с остальными двухуровневым коридором над пешеходными арками. Его бежевый фасад, покрытый алюминиевыми композитными панелями, выделялся на фоне идеально ровных, ухоженных лужаек. Чуть в стороне располагался небольшой парк с фонтаном в виде огромной головы, пускающей струю воды изо рта. Весь парк заняли студенты, все – и девушки, и парни – носили одинаковую униформу: тёмно-синие шорты с голубой рубашкой. На правой стороне груди у каждого была та же эмблема, что и на центральном здании: белый силуэт головы козла, символизирующий мудрость, на фоне красной буквы «G».
В подсознании Дарвина что-то щёлкнуло, когда он увидел еду, разложенную рядом со студентами. Они сидели на лавках, на разогретых солнцем тротуарных дорожках, на собственных рюкзаках, а также лежали на траве, заложив руки за голову. Вход в парк, в котором располагался университет, не был перекрыт никаким забором, лишь узкой полосой подстриженных кустов и цветочными клумбами. Дарвин перешагнул через них, растоптал несколько светло-красных африканских роз и даже не заметил этого. Его вело чувство голода, сводящее с ума.
– Приносит она мне книгу, а я вижу, что обложка не совпадает по размеру с содержимым, – рассказывал коротко стриженный темнокожий парень, держа половину чесночной булки с пармезаном в руках. Дарвин подошёл к нему и остановился. Его живот урчал, рецепторы в носу жадно впитывали аромат еды, нюх стал чувствительнее, чем у собаки.
– Чего надо? – спросил другой, с бутылкой воды, зажатой между ног. Оба парня смотрели на Дарвина удивлённо. Запах канализации, экскрементов и мусорных баков успел выветриться из одежды, но внешний вид у Дарвина оставался невероятно ужасным, словно он родился уже на помойке.
Ничего не отвечая, Дарвин прыгнул вперёд, как тигр на свою жертву. Парень не успел отреагировать, как его пальцы вместе с булкой оказались во рту у Дарвина. Студент крикнул от боли и удивления, попытался скинуть Дарвина с себя, но не смог – тот был слишком толст. Ему на помощь пришёл друг, оттащив мальчика, но к тому времени булка уже была съедена. Оба студента сильно разозлились, а Дарвин побежал, но не к выходу, а глубже в парк. Ведь там обедали другие студенты, значит, была и другая еда. Парни побежали следом, желая наказать его за такой дерзкий поступок.
– Держите его! – кричали они за его спиной, у них не получалось остановить Дарвина. Несмотря на девятилетний возраст, он весил полцентнера и напоминал пушечное ядро с низким центром тяжести, неумолимо двигающееся к следующей цели.
На краю фонтана обедали три девушки, между ними была постелена небольшая салфетка, на которой лежал пластиковый контейнер с салатом из зелени и томатов черри, заправленный оливковым маслом, а также несколько перепелиных яиц.
Остановившись лишь на секунду, Дарвин схватил правой
