Проклятие Шалиона - Лоис МакМастер Буджолд

сложил ладони вместе – так, словно хотел удержать в них, не повредив, большую живую улитку.

Кэсерил, едва не задохнувшись от волнения, сглотнул и спросил:

– Вы что, хотите сказать, что Бог превратил мой живот в маленький анклав ада? Один демон, одна пропащая душа, заточенные вместе, как две змеи в бутылке?

И он ухватился обеими руками за живот, словно намереваясь вырвать себе кишки.

– И вы называете это благословением?

Лицо Умегата оставалось серьезным, хотя брови и приподнялись сочувственно.

– Все зависит от системы координат, которые вы налагаете на объект. В одной системе это – проклятие, в другой – благословение. Точка зрения – вот что важно! Если вас это утешит, то, как мне кажется, Дондо ди Джироналу нынче гораздо менее сладко, чем вам.

И, подумав, Умегат добавил:

– Да и демон, наверное, не вполне счастлив.

Кэсерил, сидя на своем стуле, едва не бился в судорогах.

– О, Боги! – воскликнул он. – И как я избавлюсь от этого… этого ужаса?

Умегат предостерегающе поднял руку:

– Не советую форсировать события. Последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

– Как? Непредсказуемыми? Неужели что-то может быть более непредсказуемым, чем этот чудовищный кошмар, поселившийся у меня в брюхе?

Умегат облокотился на спинку стула и, задумчиво сложив ладони вместе, проговорил:

– Самый логичный способ освободиться от… от благословения – это умереть. Когда ваша душа освободится от своего материального вместилища, демон подхватит ее и унесет вместе с душой Дондо.

Холодок пробежал по позвоночнику Кэсерила. Он окончательно протрезвел, вспомнив, как скрутило у него живот, когда утром он перепрыгивал с крыши башни Фонзы на крышу главного здания – демон явно хотел ему помешать и убить. Чтобы не сойти с ума от страха, Кэсерил нашел убежище в юморе – как это делал Умегат.

– Просто замечательное средство! – проговорил он. – И какие еще лекарства есть в вашем распоряжении, мой любезный доктор?

Умегат, ухмыльнувшись, показал глазами, что оценил шутку.

– Ну, допустим, чудо. Подобное тому, что совершила Госпожа Весны.

Умегат раскрыл ладони, словно выпускал сидевшую там птичку.

– Я думаю, и в этом случае демон немедленно предпримет попытку до конца исполнить свою работу. У него нет выбора – демоны Бастарда не наделены свободной волей. Нет никакого смысла спорить с ними, убеждать. Даже говорить с ними бесполезно.

– То есть вы хотите сказать, что я могу в любой момент умереть?

– Именно! А что, это сильно отличается от того, как вы жили все это время? – спросил Умегат и испытующе-холодно посмотрел на собеседника.

Кэсерил хмыкнул. Да, небольшое утешение. Хотя все-таки утешение, пусть и несколько замысловатое. Похоже, Умегат был вполне разумный святой, чего Кэсерил никак не мог ожидать… Впрочем, разве до этого у Кэсерила были контакты со святыми? Откуда ему было знать, какие они в деле. Но как мне повезло! Я бы мог просто пройти мимо этого типа и не заметить!

Умегат же вдруг заговорил в несколько ином тоне. Теперь перед Кэсерилом сидел исследователь, ученый.

– Ваш случай, надеюсь, позволит мне ответить на вопрос, который меня давно интересует. Я хочу узнать, сколько у Бастарда демонов – один или целый полк. Если мы перестанем получать известия о новых удачных экспериментах с магией смерти, это будет означать, что священные силы Бастарда представлены в одной-единственной демонической сущности.

Кэсерил не смог удержаться от смеха.

– Это будет мой вклад в квинтарианскую теологию. Но, Умегат! Скажите, ради всех Богов, что мне делать? В моем роду не было случаев подобного безумия, пусть и вызванного Богами. Это занятие не для меня! Я же не святой!

Умегат открыл было рот, но потом закрыл. Подумав, он наконец сказал:

– Ко всему привыкаешь. Когда я в первый раз лично столкнулся с чудом, мне тоже было несладко. Но я профессионал, так сказать. Это моя работа. А вам бы я посоветовал напиться сегодня до потери всякой сознательности и завалиться спать.

– То есть проснуться назавтра не только с демоном в животе, но еще и в жутком похмелье?

Он и представить не мог, как сможет заснуть после таких открытий. Разве что кто-то хорошенько стукнет его по голове, и он потеряет сознание.

– Мне это когда-то помогло, – проговорил Умегат. – Похмелье, по крайней мере, помешает вам на первых порах наделать глупостей.

Умегат на мгновение отвел взгляд и продолжил:

– Боги творят чудеса не ради нас, а ради самих себя. Если вы стали их орудием, значит, тому были веские причины. Запомните: вы – орудие Бога, а не Бог. А потому готовьтесь к тому, что и оценивать вас будут соответственно.

Пока Кэсерил пытался, хоть и безуспешно, уместить все это в голове, Умегат наклонился и налил ему в чашку свежего вина. Кэсерил оставил все попытки сопротивляться.

Спустя час с небольшим двое помощников Умегата протащили почти бесчувственное тело Кэсерила по камням конюшенного дворика и через ворота замка, после чего подняли по ступенькам и опустили на кровать в его комнате. Кэсерил не вполне осознал момент, когда сознание, растерзанное событиями прошедшего дня, покинуло его тело, но никогда до этого он не был так рад этому обстоятельству.

14

Да, утром Кэсерил в полной мере оценил качество вина, которым накануне упоил его святой, – он не столько страшился смерти, сколько желал, чтобы она явилась и избавила его от мучений. Но постепенно похмелье отступило, и в душе Умегата воцарился страх.

Нет, он не сожалел (или почти не сожалел) о своей пропащей жизни. Кэсерил повидал гораздо больше, чем большинство из живущих, и случались у него настоящие моменты истины, хотя Боги и не были к нему слишком благосклонны. Размышляя с натянутым на голову покрывалом, он с немалым удивлением пришел к выводу, что более всего ввергает его в отчаяние то обстоятельство, что он не сможет завершить порученное ему дело.

Когда он решал проблему Дондо и был готов умереть, эти мысли почему-то ему в голову не приходили. А мысли-то важные, важнее не бывает! Кто станет защищать его дам, если он вдруг отдаст концы? Сколько времени ему нужно, чтобы обеспечить им надежную защиту? Кому он может препоручить их? Бетрис вполне способна найти спасение в статусе жены, допустим, марча ди Паллиара. Но Изелль! Ее бабушка и мать находятся слишком далеко, и они не так сильны и могущественны, чтобы прикрыть собой принцессу. Тейдес слишком молод, а Орико полностью зависит от своего канцлера. Нет, Изелль будет постоянно пребывать в опасности, пока не покинет