Проклятие Шалиона - Лоис МакМастер Буджолд

Рука принцессы отправилась к противоположному берегу.

– Старший сын Лиса Ибры женат, – сказала она, – а младший не может быть наследником. К тому же эта гражданская война!

– Все уже не так! – резко проговорил Кэсерил. – Совсем не так. Разве вы не слышали вчерашних новостей из Ибры? Наследник мертв. Горловая лихорадка. Никто не сомневается, что его место займет молодой принц Бергон. Все это время он хранил верность отцу.

Изелль повернулась к нему и взглянула на своего секретаря широко раскрытыми глазами.

– Вот как? – воскликнула она. – А сколько ему лет? Пятнадцать?

– Около шестнадцати, принцесса.

– Ну, это гораздо лучше, чем пятьдесят семь.

Пальцы принцессы быстро пробежали по ибранскому берегу, через цепочку портовых городов, прямо к Загосуру. Там они остановились, возле булавки, увенчанной крупной жемчужиной.

– А что вы знаете о принце Бергоне, Кэсерил? Как к нему относятся? Вы видели его, когда были в Ибре?

– Своими глазами не видел. Но говорят, он красивый юноша.

Изелль нетерпеливо пожала плечами.

– Обо всех принцах говорят, что они красивые, – сказала она. – Если, конечно, они не абсолютные уроды. Но тогда заявляют, что у них сильный характер.

– Говорят, Бергон учился морскому делу, – сказал Кэсерил. – А это значит, что он силен и физически здоров. И это говорит в пользу его внешности.

Но, увидев, как загорелись юным энтузиазмом глаза принцессы, он поспешил добавить:

– Но не забывайте, что ваш брат Орико последние семь лет поддерживал врагов ибранского короля. И старый Лис не питает к Шалиону никакой симпатии.

Сложив руки на груди, Изелль ответила:

– Брачный договор – лучший способ прекратить любую войну.

– Будет сопротивляться и канцлер ди Джиронал. Кроме того, что он хочет заполучить вас в свою семью, ему не нужно, чтобы у Тейдеса были иные союзники, кроме него самого.

– Если следовать вашей логике, он станет противником любого моего союза – с кем бы то ни было.

Склонившись над картой, Изелль провела на ней ладонью широкую дугообразную линию, объединившую Шалион и Ибру. Вместе они занимали две трети земли между морями.

– Но если мне удастся свести Тейдеса и Бергона…

Проговорив это, она пошла дальше по морскому побережью в направлении рокнарийских владений, сбивая и разбрасывая воткнутые в карту булавки.

– Да! – проговорила наконец принцесса.

Глаза ее сузились, лицо приняло решительное выражение. Когда она вновь взглянула на Кэсерила, глаза ее сияли.

– Я сейчас же скажу об этом своему брату Орико, пока не вернулся ди Джиронал. Если мне удастся добиться от короля согласия, причем публичного, никакой ди Джиронал не заставит его забрать свои слова обратно.

– Обдумайте все хорошенько, принцесса, – не унимался Кэсерил, хмурясь. – Все возможные последствия и проблемы. Конечно, главная проблема – это ваш возможный ужасный тесть. Отвратительный старик. Хотя со временем проблема будет снята. И если на свете есть люди, которые во имя политики способны наступить на собственные чувства, то это прежде всего старый Лис.

Изелль, отойдя от стола, принялась ходить по гостиной взад и вперед, шурша тяжелыми юбками. Вместе с ней перемещалась по гостиной ее темная аура.

Войдя в семью шалионских королей, королева Сара понесла на своих плечах бремя тягот родового проклятья. Если Изелль выйдет замуж за пределы королевства, сбросит ли она с себя этот груз? Может быть, для нее это и будет спасением от предначертанной ей судьбы? Но Кэсерил сдержал все возрастающее радостное волнение. Нужно быть осторожным. Нужно все хорошенько обдумать. Не исключено, что черное наследие Золотого генерала отправится по следам принцессы и за границы Шалиона. Лучшее, что он может сейчас сделать, – это как можно скорее посоветоваться с Умегатом.

Наконец Изелль остановилась и посмотрела в амбразуру окна, возле которого ей несколько дней назад пришлось вынести отвратительные ухаживания Дондо. Ее взгляд выражал решительность. Наконец она сказала:

– Я должна попытаться. Нельзя позволять судьбе тащить тебя от одной неудачи к другой и не оказывать сопротивления! Я сейчас же отправлюсь к своему брату-королю.

И она двинулась к двери.

– Бетрис! Кэсерил! За мной! – приказала она, словно генерал, ведущий свои войска на приступ вражеской крепости.

15

Обойдя почти весь замок, они наконец нашли Орико в покоях королевы Сары, на самом верху башни короля Иаса. Король и королева сидели у окна, за маленьким столиком, и играли в калах, настольную игру, атрибутами которой была резная доска и цветные камешки. Игра – самая примитивная, для малых детей и выздоравливающих больных, а не для короля и королевы огромной страны (хотя, если взглянуть на Орико взглядом знающего человека, совсем здоровым его назвать было нельзя). Да и королева представляла собой скорее печальную тень своей природной натуры. Впрочем, было ясно, что королевская семья занята этим делом не ради удовольствия и не от лености – они должны были во что бы то ни стало отвлечься, хоть как-нибудь забыть о горе и страхе, которые поселились в Зангре.

Кэсерила немало удивил наряд королевы. Орико был, как и полагалось, в черно-лиловом, Сара же надела белое платье – праздничное одеяние, которое она надевала в День Бастарда, устраивавшийся каждые два года сразу после дня летнего солнцестояния, в самой середине сезона Матери. Отбеленный лен не спасал от осенних холодов, а потому королева куталась в пушистую шерстяную шаль. На фоне своих белых одежд она выглядела худой и изможденной. Кэсерил не мог не отметить: нынешнее одеяние выглядит куда более оскорбительным для памяти Дондо, чем те яркие разноцветные вещи, что Сара надела на сами похороны. Интересно: она так и останется в белом во все время траура? И что ей на это скажет ди Джиронал? Если, конечно, скажет.

Поприветствовав царственных родственников реверансом, Изелль встала перед Орико, сложив руки на груди и сияя глазами – воплощенная юная женственность, но с крепким стержнем внутри. Кэсерил и Бетрис, заняв места по сторонам и чуть сзади принцессы, также совершили все подобающие случаю телодвижения. Орико отвлекся от игры и кивнул в ответ на приветствия вошедших. Положив пухлую ладонь на колено, он с беспокойством смотрел в глаза Изелль. При ближайшем рассмотрении Кэсерил увидел на одеяниях короля те места, где королевскому портному пришлось расшивать парчовую тунику и делать вставки, чтобы уместить в траурный наряд чуть раздавшееся тело монарха. Королева Сара подобрала концы шали и поглубже уселась в кресло.

После короткой преамбулы Изелль попросила короля начать официальные переговоры с Иброй. Целью переговоров должны были стать ее