Проклятие Шалиона - Лоис МакМастер Буджолд

кричал и плакал. Иас стал уже сомневаться, но я крикнула ему: «Мы должны это сделать! Подумай о детях!» Но на этот раз, когда мы вытащили его из воды, он был мертв, и ни наши молитвы, ни слезы его не оживили.

Королева сделала паузу и посмотрела Кэсерилу в глаза.

– Иас был потрясен, я растерянна. Внутреннее видение меня покинуло. Боги от меня отвернулись…

– Следовательно, обвинение в государственной измене было ложным? Фундаментально ложным.

– Да. Это была ложь – чтобы скрыть наш грех и объяснить людям смерть ди Лютеза.

Она глубоко вздохнула:

– Но его семье позволили унаследовать его имущество и земли. Ничто не было отобрано, как это делается с изменниками. Ничто, кроме репутации и чести.

Кэсерил же знал: репутация и честь были всем для гордого ди Лютеза. Богатство же для него являлось лишь внешним знаком репутации и чести. Королева же продолжала:

– Все это было совершено под влиянием паники, а потом мы уже не смогли повернуть вспять. И именно это обстоятельство все последующие месяцы грызло Иаса более всего. Больше уж пробовать он не стал. Ведь здесь нужен был доброволец, готовый пожертвовать собой! Насилие бы ни к чему не привело. Поэтому Иас отказался от борьбы и умер от горя и чувства собственной вины, оставив меня с двумя детьми, совершенно беззащитными перед темными силами проклятия.

Пальцы королевы судорожно рвали кружева платка, но она не провалилась в истерику, как того боялся Кэсерил, готовый вызвать помощь. Наконец королева успокоилась, дыхание ее выровнялось, руки улеглись на колени.

– А вы? – наконец обратилась она к Кэсерилу. – Рука Бога коснулась и вас?

– Да.

– Мне очень жаль!

Неуверенная улыбка осветила его лицо.

– Ничего! – сказал он, потирая шею.

Наступила его очередь исповедоваться. Говоря с другими, он мог скрывать правду во имя минутной целесообразности. С Истой этот номер не пройдет. Здесь – искренность за искренность и правда за правду. А еще – рана за рану.

– Что вы знаете об обручении Изелль и о смерти Дондо ди Джиронала? – спросил он.

– Два вестника приехали один за другим до того, как мы стали праздновать помолвку. Мы даже не знали, что нам и думать!

– Праздновать? Помолвку сорокалетнего и шестнадцатилетней?

Она вскинула голову – совсем, как это делала Изелль, и у Кэсерила перехватило дыхание.

– Между мной и Иасом разница в возрасте была еще больше, – сказала она.

Понятно. Именно по этой причине королева могла иначе оценивать то, что произошло.

– Дондо не был Иасом, моя госпожа! – проговорил Кэсерил. – Он был развращен, распущен и развратен. Он был преступник. Я более чем уверен, что это он убил сэра ди Санду. Может быть, даже собственноручно. Они с братом планировали прибрать к рукам все в Шалионе – через Орико, Тейдеса и Изелль.

Иста тронула ладонью горло и сказала:

– Я встречалась с Марту при дворе, много лет назад. Он тогда уже пытался стать вторым ди Лютезом. Ди Лютез – ярчайшая звезда королевства! Марту был недостоин чистить его сапоги. А с Дондо я никогда не виделась.

– Дондо – это настоящая катастрофа, – проговорил Кэсерил. – Впервые я встретил его много лет назад, и уже тогда он был насквозь испорченный человек. С годами все стало только хуже. Изелль была в ужасе, когда Орико устроил эту помолвку. Она умоляла Богов избавить ее от этого позорного брака, но Боги ей не ответили. Поэтому за дело взялся я. Я хотел убить его, но мне не удалось подобраться достаточно близко. И тогда я обратился с молитвой к Бастарду и совершил ритуал магии смерти. И у меня все получилось.

Королева удивленно вскинула брови.

– Но почему же вы не умерли?

– Я думал, что умираю. Когда же я очнулся и узнал, что Дондо погиб, а я нет, я не знал, что и думать. Но Умегат предположил, что молитва, которую Изелль обратила к Дочери, вызвала второе чудо, и Госпожа Весны спасла мою жизнь от Бастардова демона, хотя, вероятно, лишь на время. Умегат – святой, хотя я думал, что он всего-навсего грум…

История становилась все более запутанной. Кэсерил глубоко вздохнул и рассказал королеве про Умегата, про зверинец и про то, как зверинец хранил бедного Орико от проклятья.

– Но Дондо, пока был жив и собирался жениться на Изелль, обманул Тейдеса, сказав, что зверинец – это рокнарийское колдовство и цель его – убить Орико. Тейдес поверил ему. Пять дней назад Тейдес, взяв в помощники свою баосийскую охрану, убил почти всех священных зверей и птиц и только случайно не убил самого святого Умегата. Леопард Орико, умирая, оцарапал принцу ногу. Клянусь! Это была лишь царапина. Если бы я тогда понимал! Но рана инфицировалась… Конец был… конец был быстрым и безболезненным.

– Бедный Тейдес, – прошептала Иста, глядя в сторону. – Мой бедный Тейдес! Ты был рожден, чтобы быть обманутым.

– Так или иначе, – закончил Кэсерил, – благодаря странному сочетанию чудес, Дондо и демон оказались заключенными в моем нутре. Там у меня нечто вроде опухоли, капсула. Когда они выйдут наружу, я умру.

Лицо Исты стало совсем неподвижным. Подняв глаза, она изучающе посмотрела в лицо Кэсерила.

– Это будет второй раз, – сказала она.

– Что?

Она вдруг отбросила платок и дрожащими пальцами ухватила Кэсерила за воротник плаща. Ее глаза жгли его лицо, дыхание ее участилось.

– Кто вы? – спросила она. – Вы – лорд ди Лютез? Не отпирайтесь! Вы явились, чтобы спасти Изелль. Вы – ее лорд ди Лютез, так?

– Я… я… – забормотал Кэсерил. Сердце его упало.

– Дважды… дважды… – страстно шептала королева. – Но как совершить это в третий раз?

Зрачки ее расширились, почти полностью поглотив радужную оболочку, губы дрожали.

– Кто вы? – спросила она хрипло.

– Я только Кэсерил, моя госпожа, – ответил он. – И никакой ни ди Лютез. В этом нет никаких сомнений! Я не богат, не могуч. Блестящим придворным я никогда не был и не буду. Не буду и красивым. Боги мне в этом свидетели. Не буду и особо храбрым, хотя, если меня зажать в угол, я вступлю в драку.

Иста нетерпеливо отмахнулась.

– Сбросьте с него все эти украшения, и он все равно будет сиять. Верный. Преданный. До самой смерти. Два раза умирал. Но как быть с третьей смертью?

– Все это безумие, моя госпожа, – покачал головой Кэсерил. – Есть другой способ избежать проклятия. У меня есть план, как спасти Изелль.

Только, клянусь Богами, не через утопление!

Глаза ее, все еще пугающе большие, по-прежнему изучали его лицо.

– Вас надоумили Боги? – спросила она. – Они с вами говорили?

– Нет, я дошел