Тайна сибирских орденов - Александр Антонович Петрушин

в прежних идеалах прошли. Со мной в Мань­чжурию пришли офицеры и солдаты, за которых, кроме меня, никто не хотел беспокоиться... Тогда я организовал артели плотников, грузчи­ков, извозчиков. Для взаимопомощи создал Воинский союз, председа­телем которого выдвинули генерала Вишневского, бывшего командира 2-го корпуса моей армии.

...Япония, зорко следившая за политической жизнью в Харбине, от­метила создание Воинского союза как организации, способной продол­жать борьбу с большевиками. Не случайно от японского правительства через бывшего министра иностранных дел Сибирского правительства И. А. Михайлова мы получили 10 тысяч иен.

...1921 год активизировал русскую эмиграцию. Постоянные сооб­щения белогвардейских газет о голоде в России, о жутких репрессиях и крестьянских восстаниях будоражили беженцев. Созывались совеща­ния и съезды. Создавались и распадались политические блоки, каби­неты и правительства. Спорили за министерские портфели. Подсчи­тывали иностранные деньги и российские штыки. На политическом горизонте вновь замаячили представители зарубежных посольств, кон­сульств и миссий. Особую активность развели японцы. Они сколотили широкий антибольшевистский блок: харбинское и беженское купече­ство, сибирско-уральское общество мукомольцев, политические груп­пировки газет “Свет”, “Русский голос”, “Заря”, кооперативов, земский и городской союз... Споры шли из-за атамана Семенова: японцы не хо­тели с ним расставаться, а эмигранты, даже не социалистической ори­ентации, не хотели с ним знаться.

Еще зимой 1921 года в Харбине появился Сазонов, видный эсер, ли­дер сибирских предпринимателей. Он организовал Сибирский комитет, политической платформой которого стало возрождение Сибирской автономной республики. Предполагалось: использовать восстание кре­стьянства в Сибири для воссоздания сибирской армии, которая сверг­нет Советскую власть, а созванная Сибирская Дума установит новую буржуазно-демократическую форму правления с восстановлением част­ной собственности на землю и средства производства.

Базой для формирования этой армии и стал мой Воинский союз».

Тогда же во Владивостоке в правительстве братьев Меркуловых появился промышленник П.А. Куликовский, возглавлявший коопера­тивное объединение «Холобос». Действуя от имени предпринимателей Якутии, Куликовский получил от Приморского правительства полномо­чия управляющего Якутской областью.

Куликовский, Сазонов и их сподвижники Головачев, Попов и Ники­форов на конспиративной встрече во Владивостоке, предъявив Пепеляеву протокол заседания нельканских купцов о «страданиях населения Якутии от коммунистов», предложили генералу организовать военную экспедицию для помощи восставшему якутскому народу.

«...Руководство Сибирского комитета, — вспоминал Пепеляев, — обещало выделить для финансирования “экспедиции” 500 тысяч рублей золотом из колчаковских запасов, переправленных в Японию. Однако я получил лишь 60 тысяч, а также тысячу винтовок и 100 тысяч патро­нов. В конце августа я сформировал Сибирскую добровольческую дру­жину численностью 750 штыков с 2 пулеметами и на двух пароходах от­правился в якутский поселок Аян...»

Японцы знали о спрятанных в тайге Среднего Приобья ценностях Сибирского белого движения, поэтому сократили финансирование се­верного десанта Пепеляева, указав ему на собственные, но пока недо­ступные средства.

Заняв у Приморского правительства братьев Меркуловых недо­стающую для формирования дружины часть денег, генерал отправил штабс-капитана Киселева через Якутию и Енисейскую губернию к ме­стам сокрытия вывезенных из Тобольска сокровищ.

Секретная экспедиция Киселева совпала с рождением 5 апреля 1921 года в семье Пепеляевых второго сына, которого окрестили Лав­ром (в память о генерале Л. Г. Корнилове, организаторе и командующем белогвардейской Добровольческой армией).

Штаб дружины составили сподвижники Пепеляева по борьбе про­тив красных в Сибири: полковники Шнаперман, Леонов, Иванов и дру­гие находившиеся в Харбине офицеры — 120 добровольцев. Формиро­вание десанта завершилось во Владивостоке. При этом не обошлось без происшествий: часть добровольцев пьянствовала и устраивала скан­далы со стрельбой. Жесткими мерами наладили дисциплину. Приняли несколько воззваний. Первым стало обращение об условиях приема в Сибирскую добровольческую дружину. Его дословное содержание та­ково: «Я поступил добровольно, по своему желанию, меня никто не за­ставлял. Иду вместе с другими любящими свой край добровольцами освобождать народ от большевиков. Буду помогать населению — рус­ским, якутам, тунгусам — выгнать большевиков и устроить для народа свободную мирную жизнь и порядок, какой захочет сам народ. Я должен быть честным, храбрым, выносливым, никого не обижать, не грабить, не насильничать, не убивать того, кто добровольно сдаст оружие, чтобы видел народ, что мы защитники его, а не грабители. Должен знать в лицо своих начальников, исполнять их приказания скоро и честно, как на гла­зах, так и за глазами; с другими добровольцами должен жить дружно, по­могать им во всем, выручать из беды, не бросать в бою. Исполняя службу добровольно, должен быть всегда готов перенести всякие лишения, бо­лезни, раны и самую смерть стойко и безропотно».

В другом документе под названием «Задачи и цели Сибирской добровольческой дружины» отмечалось: «Мы, войско Сибирской добровольческой дружины, идем помочь нашим братьям в Сибири освободиться от гнета коммунистической диктатуры. Ни власти, ни гла­венства мы не ищем, мы верим в народ, верим, что в процессе борьбы найдутся силы, которые организуют истинно народную власть и на­ладят жизнь и хозяйство в освобожденных районах. На наших знаме­нах один лозунг: “Свободная, мирная жизнь всех граждан, управляе­мых властью, ими самими выбранной”. Не ненависть, не месть несем мы, а свободу, прощение взаимных обид и мирную жизнь. Довольно классовой борьбы, интересы каждого класса должны прежде всего подчиняться интересам народа и Родины. Довольно диктатур — крас­ной и белой, которым принесены в жертву десятки тысяч жизней народных. Мы знаем, какие ужасные кошмары переживает Сибирь под властью красной диктатуры. Цветущий, богатый край превращен в пустыню. Далек и труден наш путь. Непреклонной верой в торже­ство правды во имя счастья народного смело пойдем мы в этот путь. С Богом, братья!»

Требует пояснения место десантирования дружины Пепеляева. После Февральской революции 1917 года власть в Охотском уезде ме­нялась несколько раз. Вначале старый его начальник стал комиссаром. В феврале 1918 года из Хабаровска поступило указание об организации советской власти. В Охотский совет избрали двух рабочих, двух казаков, якута и эвенка. Этот совет ничем себя не проявил, за исключением рек­визиции товаров у одного местного богача. В январе 1919 года в Охотск пришла шхуна «Михаил» с отрядом полковника Широких. Он объявил себя уполномоченным по охране государственного порядка, забрал все имевшееся в поселке золото и уехал, а вернувшись в сентябре, назначил представителем гражданской власти инженера Молчанова (красные расстреляли его в 1920 году).

14 декабря 1919 года оставленные полковником Широких в Охотске солдаты взбунтовались. Переворот