Загадка Серебряного Змея - Лина Джонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я начала сомневаться во всём, что знала про Артура, – в его почти фотографической памяти, познаниях в истории искусства и художественных приёмах, его непочтительной манере держаться. Всё, что он когда-либо говорил мне – и каждое выражение лица, с которым разговаривал, – мелькали у меня в памяти как примеры мастерски скрытой лжи. Но зачем, зачем это всё?! Я никак не могла понять двигавших им мотивов.
Однако каковы бы ни были эти мотивы – какой же наивной и легковерной была я сама! Неужели опыт общения с Уоллесом Джонсом ничему меня не научил?!
Итак, спрашивала я себя, что же было настоящим? Неужели «автофокус» Артура – лишь притворство, чтобы убедить меня, что мы похожи? Как же легко я купилась! Неужели мне так отчаянно хотелось верить, что я не одинока в своих странностях, что это заставило меня без вопросов принять этот ловко упакованный вариант друга и собрата-детектива?
А всему виной пустое тщеславие, думала я. Ведь Артур – это моё зеркальное отражение.
На этот раз, когда такси остановилось у моего дома, он ярко и гостеприимно светился огнями. Папа растопил в гостиной печку, а сам сидел рядом и смотрел телевизор.
Только открывая дверь, я вспомнила профессора. Дороти Д’Оливейра не знает про Артура то, что уже известно мне! Я не успевала поговорить с ней до прихода моих друзей, поэтому отправила ей сообщение:
Телефон мой зазвонил почти немедленно.
– Алло?
– Что, скажи на милость, означает это послание? – спросила профессор. – Нельзя отправлять такие сообщения, ничего не объяснив.
– Простите. Просто я…
Из гостиной вышел папа. Я показала на мобильник. Папа кивнул и ушёл обратно, прикрыв за собой дверь. Открыв дверь на лестницу, я села на ступеньку.
– Итак? – спросила профессор.
– Нас никто не может услышать?
– Телефонная линия закодирована, – нетерпеливо отозвалась она.
– Ладно… ну… – И я рассказала ей всё по порядку: сначала о событиях, а потом о своих выводах. Она слушала очень-очень тихо. – Профессор? – сказала я наконец, просто чтобы убедиться, что у нас не прервалась связь.
– Я тут, детка. Просто… Из всех людей на земле…
– Знаю. Я чувствую себя полной дурой. Я так ему доверяла.
– Разумеется, вы оба будете отстранены от дела.
Меня охватила паника:
– Оба?!
– Ну, пока это всего лишь домыслы. Не думаешь же ты, что я поверю тебе только потому, что ты обратилась ко мне первая. У мистера Фитцуильяма может оказаться аналогичная история насчёт тебя.
– Да нет же!
– Это ты так говоришь. Но ты ведь помнишь, что один из наших самых давних и доверенных сотрудников Уоллес Джонс оказался предателем. Я не могу больше рисковать.
Я сморгнула слёзы с глаз.
– Не думаете же вы на самом деле… Вы же должны знать… – Голос у меня сорвался. Поверить не могу, что профессор подозревает меня – меня, которая в конце концов и вывела Джонса на чистую воду!
Во входную дверь постучали. Я встала со ступеньки и отправилась открывать. На пороге стояла Брианна. Я обняла её одной рукой, второй всё ещё прижимая к уху мобильник.
– Лиам тоже как раз подъехал, – прошептала она.
Я кивнула и придержала дверь открытой, пока к нам не присоединился и он – какой-то непривычно взрослый в бежевом шерстяном пальто.
– Что стряслось? – шёпотом спросил он. Я приложила палец к губам, а в трубку сказала:
– Не думаете же вы, что я стала бы…
– Мне бы хотелось, чтобы ты явилась ко мне завтра, в восемь тридцать утра, – твёрдо отрезала профессор. – Передашь дело Софии Солоков, она как раз закончила своё расследование.
Ну ещё бы!
– Но нам же надо найти Шейлу завтра к вечеру! – начала я. – София не успеет войти в курс дела…
– Это не обсуждается!
Хотелось завопить, что так нечестно, но мне хватило ума не продолжать спор с профессором. Завтра при встрече она наверняка позволит мне высказаться в свою защиту.
– Доброй ночи, Агата. Ты правильно поступила, что обратилась ко мне.
Тогда почему у меня осталось такое чувство, точно я наказана?
– Доброй ночи, профессор, – безжизненно отозвалась я.
Увидев, что мои друзья уже в сборе, папа тактично освободил гостиную. Он зашёл ещё раз – принёс поднос со стаканами, бутылкой колы и большой миской чипсов, – а потом на цыпочках вышел и закрыл за собой дверь.
Мы трое остались сидеть в гостиной. Глядя на друзей, я думала о том, как же я благодарна судьбе, что у меня есть Лиам и Брианна! Мы не виделись всего день – а казалось, гораздо больше.
– Что сказал Харгрейв про то, что ты теперь лысая? – спросила я Брианну, которая со вчерашнего утра успела начисто обрить голову.
Она отмахнулась от вопроса:
– Пф, кого это волнует! У тебя-то что?
Лиам подался вперёд:
– Всё из-за этого Артура, да?
– Откуда ты знаешь? – поразилась я.
Он пожал плечами:
– Он мне с самого начала не понравился – уже по твоему описанию.
Брианна подмигнула мне и шепнула:
– Ревность, да?
Я не поддержала её легкомысленный тон:
– Лиам оказался прав.
– Я знал, знал! – радостно заявил он. Но, увидев выражение моего лица, тут же осёкся: – Ну то есть… я не имел в виду… в смысле… просто рад, что интуиция меня не подвела.
– Хотелось бы, чтобы и меня моя не подводила, – сумрачно заметила я.
– Да ладно тебе… А что он сделал? – спросил Лиам.
Я рассказала им всё – про исчезновение Шейлы, про иероглифы, которые она использовала, про поддельные картины и запонку – и наконец про наши подозрения касательно лорда Рэтбоуна:
– Как только я начала присматриваться к подделкам, Артур стал говорить о нём как о самом вероятном виновнике.
– У Сары, конечно, противный папаша, но он бы ни за что не запятнал себя ничем подобным, – кивнула Брианна. – Слишком печётся о своей репутации, чтобы даже помыслить о преступлении.
– Но вы же знаете, что его арестовали, да? – спросил Лиам.
– Что?! – Я в ужасе уставилась на него.
– Ты не знала? Я прочёл в новостях по дороге сюда.
Он набрал запрос в телефоне и протянул мне.
«Знаменитый миллионер-филантроп арестован за кражу картин
Лорд Уильям Рэтбоун арестован сегодня вечером по обвинению в умышленной торговле крадеными шедеврами живописи. Предполагают, что известный меценат и покровитель искусства вовлечён в преступную группу, подменяющую знаменитые картины современными копиями. Полиция отказывается сообщать названия похищенных шедевров, но стоимость их, по слухам, исчисляется миллионами. Лорд Рэтбоун не дал никаких комментариев по поводу предъявленных ему обвинений».
Я отдала телефон обратно Лиаму.
– Кто же тогда рассказал про него полиции? – спросил он.
– Полагаю, Артур, – ответила я. – Это же в его интересах – найти козла отпущения за собственные преступления.
– А что он сделал-то? – нетерпеливо спросила Брианна.
– Я уверена, что он как-то замешан в исчезновении Шейлы Смит. А теперь, выяснив, что она шла по следу подделок, я подозреваю, что Артур к этому тоже причастен.
– Выходит, это одна крупная сеть? – спросил Лиам.
– Да. Похоже, Шейла обвинила кого-то в подделке картин – а может, рассказала о своих подозрениях кому не следовало, думая,
