Загадка Серебряного Змея - Лина Джонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как кто-то мог узнать, что Сэм Коэн расследует мошенничества, связанные с подделками картин? Ведь он навлёк на себя нежелательное внимание только после того, как мы с Артуром начали наше расследование.
И тут мне пришлось признать то, о чём и подумать было немыслимо: Артур.
«Переключив канал», я пробежалась по списку вопросов и ответов. Они появлялись предо мной, словно написанные на доске:
Вопрос: кто знал, что я общалась с мистером Коэном по поводу «Подсолнухов» и «Женитьбы» плюс ещё по поводу «Жёлтого дома» и «Отражений озера Джордж»?
Ответ: Артур.
Вопрос: кто спросил имя реставратора и тут же ввёл его в телефон (а возможно, даже отправил кому-нибудь сообщением)?
Ответ: Артур.
Вопрос: кто дал мне запонку и сделал так, чтобы за всем происходящим вырисовывался лорд Рэтбоун?
Ответ: Артур.
Я вскочила и принялась расхаживать взад-вперёд по кухне. Это же невозможно, правда?! «Переключив канал», я ещё раз проиграла у себя в голове отдельные сцены: Артур, в первый раз шутящий со мной, Артур, благодарящий меня за спасение.
– С тобой всё в порядке?
Я совсем забыла про мистера Коэна!
– Простите. – Я остановилась и встретилась с ним глазами. – Просто до меня только что дошло, что человек, которому я доверяла, предал меня – предал нас, потому что, похоже, это он выдал ваше имя и подробности вашего участия в этой истории.
– Ты уверена? А вдруг ты ошибаешься?
– Нет, не думаю, что ошибаюсь. Понимаете, всё выходит очень логично. Он единственный, у кого был доступ ко всей информации, на любом этапе.
Но мысли у меня в голове отчаянно бились, пытаясь найти другое объяснение. Не может быть, чтобы это был Артур! Я ему так доверяла! Я рассказывала ему обо всех своих слабостях – равно как и о сокровенных надеждах раскрыть тайну гибели мамы. Я поняла, что он стал слишком много значить для меня как друг. Стал самым близким человеком после папы, Лиама и Брианны.
Глаза у меня наполнились слезами.
– Не забывай: телефон можно прослушать, письма можно перехватить… – напомнил мне мистер Коэн.
– Знаю. Но часть информации мы обсуждали с глазу на глаз. Так что если никто не снабдил жучком непосредственно его самого… – Я тяжело опустилась на стул. – Не хочу верить… я думала, он мой друг…
Мистер Коэн смотрел на меня с безграничным сочувствием:
– Налить тебе чаю?
Я слабо улыбнулась:
– Спасибо, нет. Что мне сейчас надо – так это высказать ему всё в глаза.
Сэм Коэн встревожился:
– Прошу тебя, не рискуй. Ты не слышала, что он… что этот мой гость мне говорил, как он мне угрожал…
– Не волнуйтесь. Я привыкла справляться с негодяями.
– Я даже не дорассказал тебе про него.
Я тяжело вздохнула:
– Вы правы. Какой у него голос?
– Низкий, с северным акцентом – ливерпулец, наверное. Боюсь, в акцентах я не силён.
Я сделала пометку в блокноте.
– Отлично. Я спрошу о нём своего нечестного коллегу. Не так много у него должно найтись помощников с таким акцентом и сложением. Уверяю вас: больше вам никто не будет угрожать.
Однако реставратор уже тянулся за своим телефоном:
– Не надо, не стоит…
– Кому вы звоните?
– В полицию. Я вёл себя как распоследний трус, если не обратился туда раньше. Я не могу позволить тебе рисковать собой.
– Что вы имеете в виду, говоря, что вели себя как трус?
Он не смотрел мне в глаза.
– Скорее всего, позвони я в полицию сразу, как только обнаружил фальшивки, твоя мать была бы ещё жива.
– Почему вы думаете, что она умерла не естественной смертью?
– Я в этом уверен. – Вот теперь наши глаза встретились, и я застыла в ожидании. – Что-то в словах северянина… Что ж это было? А, да: «Будешь юлить – отправишься вслед за Кларой Фрикс. Ты ведь её знал, верно?» – Он увидел, как я вздрогнула. Лицо его исказилось от тревоги. – Прости, прости – как бестактно с моей стороны! Ты не знала, что она умерла не своей смертью?
– Подозревала, – слабым голосом откликнулась я.
– Я думал, ты знаешь…
Да, я знала. Но слышать, как кто-то другой произносит эти слова вслух, было тяжело. Как будто слова придавали этому реальность. Я часто-часто заморгала, стараясь не дать слезам пролиться из глаз. Маму убили. И, судя по всему, убили те, кто стоял за подделкой картин. Если я смогу найти их, то, возможно, добьюсь и правосудия – за маму. И надо только надеяться, что ещё не слишком поздно помочь Шейле Смит.
– Я звоню в полицию, – повторил Сэм Коэн.
– Прошу вас, не надо – хотя бы до тех пор, пока я ещё раз с вами не свяжусь.
– Ну хорошо. Даю тебе несколько дней.
– Спасибо. Мне просто нужно немного времени… – Тут мне в голову пришла ещё одна мысль. – Вы знаете Шейлу Смит?
– Да, и очень хорошо. Мы с ней близкие друзья. А что? С ней что-то случилось? Тот человек тоже про неё спрашивал, но я решил не говорить ему ничего, что может вовлечь её в эту историю.
– Она пропала, – сказала я. – И, похоже, за её исчезновением стоят ваш шантажист и мой коллега.
Он в ужасе поднёс руку к губам:
– Только не Шейла! Она же мухи не обидит!
– Думаю, она ещё жива, – успокоила я его. – Я нашла доказательства, что её держали в плену… – Мне не хотелось ему лгать, поэтому больше я ничего не сказала.
– Бедняжка Шейла!
– Я найду её, – сказала я. – Всё будет хорошо – обещаю!
Выпуская меня через заднюю дверь, он сжал мне руку:
– Только не рискуй. Оно того не стоит.
– Постараюсь, – ответила я.
Пока я шла ловить такси, мне пришло в голову, что Сэм даже не спросил, как я открыла замок на его калитке. Ему надо пересмотреть свои представления о безопасности. Я через шаг оглядывалась, но никто не следил, как я бреду по чёрным обледенелым улицам к большой дороге.
13. Новое долой – старому ура!
Сидя в такси по дороге домой, я послала сообщение своим любимым и надёжным друзьям:
Лиам откликнулся в ту же секунду:
Лиам:
Брианна:
Лиам:
Я улыбнулась, вспомнив, как один раз брат Брианны уже подвозил Лиама и тот появился в месте назначения весь зелёный и трясущийся. Все цеплялся мне за руку и бормотал: «Больше никогда!»
Мои друзья в пути! Я написала папе, предупредив, что еду домой и что к нам сейчас придут гости.
Он написал в ответ:
Я решила отложить раздумья о предательстве Артура и вернуться к ним лишь дома – желательно в обществе моих настоящих друзей. Рациональная часть
